Казачьи бронеавтомобили

[Valeriy K]

ВОСТОК

«Из тайги, тайги дремучей
От Амура, от реки,
Молчаливой грозной тучей
В бой идут сибиряки!».
«Марш восточно-сибирских стрелков».

Восток бывшей Российской Империи – огромные территории, протянувшиеся от Поволжья до берегов Тихого океана. В 1917м году здесь появились десятки разных правительств, «совдепов», а многие районы и вообще не имели никакой власти. И именно здесь уже в конце года началась отрытая борьба с большевиками. Одними из первых на их пути встали Уральские казаки. Уральское казачье войско очень небольшое – всего около 170 тысяч человек. К тому же большая часть боеспособного населения находилась в 1917 году на фронтах Великой войны (было мобилизовано 9 конных и один запасной полк, одна Гвардейская и 6 особых сотен, две конвойные полусотни, Гвардейский запасной взвод, артдивизион и две артбатареи, всего около 13 тысяч человек) и совдепы без труда захватили власть в Уральске. Но в конце года стали возвращаться с фронта казачьи полки. И казакам-староверам (а именно они составляли большую часть Уральского войска) сразу стало ясно - с коммунистами-антихристами им не по пути…. В конце 1917 – начале 1918гг. были разгромлены Военно-революционный комитет, Совдеп и местные отряды Красной гвардии. К апрелю 1918г. вся область Уральского войска была освобождена от большевиков. В отличие от других казачьих войск, в Уральском не оказалось перешедших на сторону красных. Была создана Уральская армия под командованием генерал-майора Мартынова. После разгрома армии адмирала Колчака, красные бросили высвободившиеся огромные силы против казаков. При отступлении в казачьих частях началась эпидемия тифа. Тысячи умерли, и лишь немногим, во главе с атаманом Толстовым, удалось уйти за границу. Попавших в плен рядовых казаков, красные направили служить в части 1й конной армии. Но во время советско-польской войны казаки перешли на сторону польской армии для продолжения борьбы с большевиками.
Вот как описывает последние дни уральцев Леонтий Масянов, хорунжий Чижинского полка 6-й Уральской дивизии: «…группы беженцев, остатки частей, — плохо организованный поход окончился потрясающей трагедией. Атаманом была заранее выслана сотня казаков в форт Александровск для того, чтобы эта сотня подготовила форт для встречи уральцев и чтобы устроила питательные пункты по пути, где должны были идти отряды. Эта сотня кое-что сделала, но далеко не достаточно.
К уральцам также присоединились остатки русских отрядов, оперировавших где-то под Астраханью, отряд Юденича, Русско-Сербский, астраханские пластуны, енотаевцы, оренбуржцы и английская миссия, бывшая при нашей армии. Почти все вышли наспех и без должной подготовки к голой безлюдной пустыне в крещенские морозы. Много людей, особенно больных, осталось уже в Жилой Косе — рыбацкий поселок, находившийся сравнительно недалеко от Гурьева. Там же остался и бывший председатель Войскового правительства Фомичев. Настигшие красные многих там прикончили. Фомичева же отправили в Уральск, где, после некоторого пребывания его в тюрьме, расстреляли.
Здесь-то эти «Бис-Кунаки», о которых я упомянул, поморозили великое множество людей. Рассказывали про одну пулеметную команду, которая была в составе 60 человек и которая, остановившись на ночлег прямо на снегу, замерзла вся. Один молодой офицер, у которого отмерзли руки, просил проходивших пристрелить его, но никто не решался это сделать.
Отдельные группы людей дошли до рыбацкого поселка Прорва, и здесь собралось много людей. Решили идти по льду до форта, этим путь сокращался, может быть, дней на двадцать—двадцать пять. Двинулись в море, но, пройдя некоторое расстояние, увидели, что лед поломан сильным встречным ветром. Вернулись обратно, ждали, когда лед снова замерзнет, и снова пытались.
И опять получилась та же картина, и на сей раз, когда они вернулись в Прорву, там уже были красные. В Прорве же очутилась и школа прапорщиков под командой полковника Донскова, с пулеметной командой, которой командовал подъесаул В. Карташев. Школа в это время насчитывала всего 30 человек. Донсков был болен, и школа решила сдаться. Подъесаул Карташев отказался от сдачи и решил уходить дальше в поход. Он взял с собой войсковое знамя, четыре пулемета с пятью юнкерами, двумя офицерами и четырьмя казаками, ночью ушел из Прорвы и благополучно дошел до форта.
Полковник Донсков был сразу расстрелян появившимися красными, а с ним и оставшиеся юнкера. Там же был расстрелян и генерал В.П. Мартынов, который однажды избирался войсковым атаманом, в дальнейшем же был помощником Толстова по хозяйственной части. Он погиб вместе со своей канцелярией. Умер от тифа герой, командир 1-го Партизанского полка, Абрамов. Застрелился член Войскового правительства подъесаул Савичев. Погиб полковник Семенов со своим отрядом.
Киргизы, воспользовавшись бедственным положением уральцев, как стаи волков, нападали на отдельные группы людей, убивали их и грабили. Нападали на питательные пункты и увозили провизию. Они же напали на отряд, который вез войсковую казну, состоявшую из серебряных рублей, находившихся в ящиках по 2—3 пуда каждый. Они убили войскового старшину Домашнева, заведовавшего казной, и увезли несколько ящиков серебра. Они же у замерзших казаков отрубали ноги, везли к себе в аулы, там оттаивали эти ноги и снимали сапоги. Небольшие части оренбургских казаков решили сдаться красным и стали заворачивать уральцев, но, как будто, зверств не чинили. Был слух, что передовые отряды красных, которые, настигая казаков, чинили непревзойденные зверства, были советскими властями притянуты к ответственности.
Поход длился два месяца, дошла до форта только четвертая часть вышедших, а по слухам, вышло из пределов войска 11 тысяч людей. Из этих дошедших много было помороженных. Дошли до форта только те, которые были молоды, здоровы и хорошо экипированы. Дошла английская миссия, потеряв лишь одного сержанта, пропавшего без вести.
Теперь я скажу немного о том, что сталось с теми, которые остались в войске. Все войско было заполнено советскими отрядами, которые вылавливали казаков и начали разгружать город Гурьев. Отправляли небольшими группами под конвоем в Уральск и, по свидетельству одного бежавшего оттуда уральца, когда конвой был из украинцев, то очень часто эти украинцы по дороге приканчивали всех. Почему у украинцев была такая злоба к уральцам — неизвестно. Затем красные набрали со всех сторон уральцев, сформировали полк и отправили его на Польский фронт, но казаки там быстро передавались полякам».
После таких страшных событий немногие уральские казаки остались в живых. Поэтому и о борьбе уральцев известно очень мало. Просто некому было рассказать о ней. О казачьей бронетехнике сведений вообще почти не сохранилось.
В общей сложности к ноябрю 1918 года уральцы выставили 18 полков, но в основном только со стрелковым вооружением. В Уральском войске вообще ситуация с оружием и боеприпасами была непростой – войско не имело своих «источников» вооружения и получало припасы «со стороны». До середины лета 1919г. снабжение шло от армии Колчака.
Уральская армия, подчинявшаяся ранее Русской армии адмирала Колчака с 21 июля 1919г. перешла в оперативное подчинение ВСЮР. В это время в войске под ружьем находилось от 20 до 25 тысяч человек. С начала того же года были налажены поставки уральцам вооружение и боеприпасов морем через Петровск в Гурьев, от Деникина. И хотя в частях ВСЮР избытка в снаряжении, мягко говоря, не было, все же казаки получали даже бронеавтомобили. Из которых был организован казачий бронеотряд.
В первый период боевых действий у казаков имелся единственный бронеавтомобиль «Змей Горыныч». Возможно, это была машина дореволюционной постройки, отбитая у красных, или «суррогатный» броневик, сделанный местными силами. Но уже в июне 1918г., при штурме красными Уральска «Змей» был уничтожен огнем красной артиллерии.
Летом 1919г. большевики бросили против Уральцев огромные силы, в том числе и знаменитую 25-ю дивизию карателя Чапаева, усиленную авиацией и бронетехникой. Плохо вооруженные конные казачьи части начали отход. Лишь в районе станицы Соболевской казаки организовали контрудар, в котором приняли участие и два бронеавтомобиля, полученные от Деникина. К сожалению, операция закончилась для уральцев поражением. Бронемашины были, скорее всего, потеряны в этих боях, т.к. в дальнейшем нет упоминаний об их применении. Под давлением превосходящих сил уральцы продолжили отступление, часто переходя к полупартизанским действиям и бронеавтомобили, видимо, больше не применяли.
И, хотя, уральские броневики не оставили по себе значительного следа в борьбе с Красной армией, но, все же, есть в истории героической борьбы казаков-уральцев один очень примечательный эпизод, связанный с бронеавтомобилем. Произошел он в сентябре 1918 года у села Растяпино во время очередного наступления красных. Село оборонял 1й запасной казачий полк при поддержке батареи из двух орудий. Во время красной атаки возникла угроза захвата орудий и командир полка приказал артиллеристам сменить позицию. Когда орудия были взяты на передки, позицию казаков атаковал красный броневик. Батарея уже не могла открыть огонь, ручных гранат у казаков не было и броневик безнаказанно поливать огнем казачьи позиции. Начиналась паника. И вдруг показалась группа из четырех всадников. Впереди с пикой скакал казак Ананишев (по происхождению – крестьянин Самарской губернии, за геройство произведенный в казаки), а за ним еще три казака с шашками. И, видимо, настолько сильно было психологической воздействие этой самоубийственно атаки почти безоружных людей против стальной машины, что красные не выдержали – экипаж, выскочив из броневика, бросился бежать.
Бронеавтомобиль был обезврежен, но что с ним делать казаки не знали. Они начали из винтовок расстреливать работающий мотор. В конце концов, мотор заглох. Полк был спасен. Но, конечно, эвакуировать и, тем более, использовать, броневик казаки не смогли.
В конце ноября 1917г., а точнее в ночь на 28е, поднялись против большевиков и «соседи» Уральцев – Оренбургские казаки. Были арестованы Оренбургский совдеп и Военно-революционный комитет. Собственно, казаки сразу же не признали большевиков, пришедших к власти в результате вооруженного мятежа. Получив сведения о свержении Временного правительства, войсковой атаман Дутов издал приказ №816, в котором говорилось: “В Петрограде выступили большевики и пытаются захватить власть; таковые же выступления имеют место и в других городах, войсковое Правительство считает такой захват власти большевиками преступным и совершенно недопустимым. В тесном братском союзе с правительствами других казачьих войск, Оренбургское войсковое Правительство окажет полную поддержку коалиционному Временному правительству. В силу прекращения сообщения и связи с Центральной Государственной Властью и принимая во внимание чрезвычайные обстоятельства, войсковое Правительство, ради блага Родины и поддержания порядка, временно, впредь до восстановления власти Временного правительства и телеграфной связи, с 20 часов 26-го сего октября, приняло власть в Войске”.
Но в Оренбурге находилось большое количество запасных частей, распропагандированных большевиками и совершенно утративших дисциплину. В городе начались погромы. «Революционные солдаты» разгромили военные и винные склады. А почти все казачьи полки находились на фронте. Лишь три запасных учебных полка квартировали в Верхнеуральске, Троицке и Оренбурге. Единственной реальной силой в руках атамана стало Оренбургское казачье военное училище. Силами этого училища и 1го запасного казачьего полка и был очищен от большевиков Оренбург.
Но уже к декабрю началось наступление красных частей на территорию Оренбургского войска. В это время в частях атамана Дутова было всего около 1500 человек с легким вооружением. В январе 1918г. пал Оренбург. Но борьба продолжалась. Оренбуржцы вошли в подчинение Сибирского правительств. На базе войска были развернуты Оренбургские казачьи корпуса, входившие в состав Оренбургской (с 23.05.1919г. Южной) армии. Летом 1919г. казаки снова подошли к Оренбургу. Началась осада. И хотя дух казаков был очень высок – ведь перед ними лежала их столица, к сожалению к этому моменту ситуация с тяжелым вооружением в оренбургских частях сложилась почти катастрофическая. Бронетехники, как и крупнокалиберной артиллерии не было вообще. Штурм города в таких условиях грозил огромными потерями. Очень ярко обрисовывает состояние частей Оренбургской армии записка находившегося на фронте войскового инженера-технолога Малафеева: «все имеют сильное желание взять Оренбург. Принимая во внимание существующие условия для этой цели, пришлось бы употребить большое усилие и понести большие жертвы, и, главное, при наличных технических средствах, нет уверенности – по взятии удержать город в своих руках.
Эти средства гораздо слабее у нас, чем у противника, а именно: во второй дивизии имеется всего 4 полевых орудия, из них против Оренбурга поставлено лишь 2, и то спаренных, так как ввиду ненадежности по состоянию их нельзя рознить, и это – несмотря на крайнюю нужду в артиллерии в другом удобном месте, откуда представляется возможным производить обстрел мастерских и вокзала. У противника в одном Оренбурге имеется, по сведениям от перебежчиков, от 5 до 7 орудий. Остальные орудия дивизии находятся: одно на Актюбинском фронте, и одно на правом фланге дивизии в расстоянии 12-15 верст от Оренбурга, в станице Благословенной. Эта вторая дивизия, по моему убеждению, и является центром сил, в смысле взятия Оренбурга, а две другие дивизии на флангах служат лишь дл отвлечения и держания сил противника, причем с левой стороны (западнее) находится 1-я дивизия, имеющая 4 орудия, одно из них на Актюбинском фронте, а три остальные, по своему состоянию, тоже плохи, в смысле прочности стенок.
…Ни бронепоездов, ни автомобилей, ни мотоциклеток, тем более – аэропланов в наших войсках нет… Со стороны красных частей имеется один хороший бронепоезд, вооруженный 42-х линейной пушкой и один поезд из приспособленных товарных вагонов, один броневик-автомобиль и 2-3 грузовых, приспособленных для боя, вооруженных пулеметами». Далее, инженер Малафеев предлагает «всем заинтересованным организациям» свои соображения по снабжению оренбургских частей. И одним из важнейших он называет следующие: комплектование «автомобилями броневыми и грузовиками; первые, безусловно, желательны, но если не представляется возможным их послать, то их можно заменить и грузовиками, по три штуки на дивизию, которые на месте будут приспособлены для боевой службы».
Малафеев не преувеличивал трудности, Действительно, по расписанию Боевого состава Южной армии на 23-е июня 1919г. во всех оренбургских частях насчитывалось всего 27 артиллерийских орудий различных типов, при полном отсутствии броневой и авиационной техники.
Вскоре дело, видимо, все же сдвинулось с мертвой точки. Сохранился рапорт того же инженера-технолога Малафеева от 6 июля 1919г.
«Главному начальнику военных сообщений
при штабе Верховного главнокомандующего».
В дополнение к моей докладной записке, поданной при рапорте от 24.06 за №83, имею доложить, что по наведенным мною справкам и возбужденным ходатайствам, как по поручению генерал-майора И.Г.Акулинина (командир 1-го, затем 2-го Оренбургских казачьих корпусов, главнокомандующий Оренбургским военным округом), выяснилось следующее:
1. Французская миссия уступила для 1-го Оренбургского казачьего корпуса один легковой автомобиль, который уже получен и отправляется в Троицк и 2 грузовика фирмы «Интернациональ»; последние ожидаются в самом ближайшем будущем.
2. Для бронирования грузовиков в Инженерном управлении имеется броня, раз. 3-6мм., в количестве, вполне достаточном более чем на 2 автомобиля; находится она на Петропавловском складе, откуда может быть и отпущена по первому требованию.
3. Для оборудования забронированных грузовиков, как боевых единиц, в Артиллерийском управлении имеются пушки малого калибра, вполне пригодные для постановки на грузовики и со щитками и пулеметы, которые по требованию тоже могут быть отпущены в Южную армию.
…Ввиду того, что французская миссия передает автомобили, судя по фирме, слабосильные, то для бронирования можно бы в обмен взять из Троицкого парка более сильные…
Само производство бронирования произвести в Троицких мастерских, воспользовавшись, если потребуется, железнодорожными мастерскими Троицкой дороги».
Из этого документа прекрасно видно, как именно мог пополняться бронеавтомобильный парк Белых армий. Но броневики Малафеева, скорее всего, так и не были изготовлены. Вскоре 1 и 4 армии красных под командованием Фрунзе начали наступательную операцию. В результате которой Оренбургские части понесли огромные потери и были отброшены. В течении нескольких дней красными были захвачены Илецкий городок, Верхнеуральск и Троицк.
В сентябре многие части Оренбургской армии (так она стала снова называться с 10.09.1919г.) были разгромлены в районе Орск-Актюбинск, остальные погибли во время так называемого «Голодного Ледяного похода». Лишь около двух тысяч казаков во главе с генералом Акулининым 22.09.1919г. смогли присоединиться к Уральской армии.
Продолжение следует...

[Valeriy K]

Наиболее многочисленным из всех казачьих войск было, разумеется, Донское. В 1917м году под ружьем находилось 62 полка, 72 сотни, множество артиллерийских и специальных частей. Да вот только «связываться» с большевиками у донцов большого желания не было. Приходившие с фронтов Великой войны части попросту расходились по домам. К тому же многие, даже в составе Лейб-гвардии казачьего и Атаманского полков оказались заражены «большевизмом». В результате в конце 1917 – начале 1918 годов реальную борьбу с начавшими свое «наступление» на Дон комиссарами вели, помимо Добровольческих частей, разве казачьи партизанские отряды: сотника Попова, есаула Чернецова, войскового старшины Семилетова и других. Отряды в лучшем случае насчитывали не сколько сотен человек с легким вооружением. Наиболее крупным был отряд под командованием Чернецова – 500-600 человек при не скольких орудиях. Разумеется, никакой бронетехники у партизан не было.
Отрезвление у казаков наступило быстро. Уже к весне 1918 года большевики продемонстрировали им все «прелести нового порядка». В разных концах Области войска Донского вспыхивали восстания. К маю в составе Донской армии насчитывалось уже 17 тысяч человек, 21 орудие и 58 пулеметов.
Весной в четырех верстах восточнее Новочеркасска, в станице Кривянской, при разгроме отряда матросов казаки захватили первый бронеавтомобиль. Летом удалось отбить у красных еще две боевых машины. В первое время трофеи были единственным средством пополнения Донских бронечастей. К сожалению, трофейные машины зачастую попадали к донцам поврежденными. Их ремонтировали на предприятиях Новочеркасска. Так, одну из машин – «Остин» 1-й серии, вообще пришлось переставить на другое шасси. И в таком виде броневик названный «Медведица» воевал в составе 1го Донского бронеотряда.

С осени 1918г. в Донской армии начались попытки строить бронетехнику собственными силами. На одном из заводов Новочеркасска был забронирован грузовик марки «Пирс-Арроу». Но дальнейшее производство затормозилось – не хватало подходящих машин. В результате – к концу 1918 года в Донской армии насчитывалось всего три бронеавтомобиля. В дальнейшем, количество техники, разумеется, возросло. Количество бронеавтомобилей в октябре 1919г. удалось довести до 12 машин: «Медведица», «Стерегущий», «Атаман Каледин», «Лугано-Митякуинец», «Сокол», «Печенег», «Усть-Белокалитвенец», «Партизан», «Атаман Богваевский», «Генерал Кильчевский», «Генерал Сидорин». Кроме того, в состав Донской армии входил бронетрактор «Полковник Безмолитвенный» (вооружение – 6 пулеметов, экипаж – 11 человек). Но эта машина оказалась слишком тяжелой и неповоротливой и использовалась исключительно как учебная. Но, несмотря на такое, казалось бы, внушительное количество бронеединиц, реально на фронте использовалось одновременно не более 4-5 машин. Остальные практически постоянно находились в ремонте и были небоеспособны.
Причины этого описывает в своих воспоминаниях бывший начальник разведотдела Донской армии Добрынин: «Больше вреда, чем пользы, принесли также и броневые автомобили. В то время как противник пользовался ими с большим умением, донские броневики, за ничтожным исключением, в самые нужные моменты всегда отказывались служить и объявляли о необходимости какого-либо ремонта. Не принесли пользы и танки, действовавшие так удачно в Добровольческой и Кавказской армиях. Очевидно, донское командование не сумело их заставить работать. Мало того, в самые критические минуты под Новочеркасском в декабре 1919 года танки попали в руки противника. Факт этот подлежит выяснению, так как спасшиеся чины экипажа танков жалуются на то, что их не поддержали донские войска, а войска указывают на отказ танков работать.
Полную несостоятельность проявило и лицо, стоявшее во главе автомобильного дела: можно было постоянно видеть бесконечное число легковых и грузовых автомобилей, занятых работой в тылу, тогда как на фронте никогда автомобилей не было. Даже когда был поднят вопрос об организации автомобильных пулеметных батарей, то провести это в жизнь не удалось, так как тыл не пожелал отказаться от своих личных удобств. Между тем “базы” корпусных автоотрядов отличались такой же громоздкостью, как и “базы” авиапарков. Когда Донская армия отходила за Донец, то на Зверевский железнодорожный узел в числе громадного количества поездных составов прибыла “автобаза” одного из корпусов. Под ней был состав в 22 вагона, на фронте же корпуса не было ни одного автомобиля. Из технических учреждений необходимо отметить необыкновенно полезную деятельность и продуктивность работы технических поездов (инженера Калакуцкого и др.), с поразительной быстротой восстанавливавших все разрушения железнодорожных сооружений и, главное, мостов».
Разумеется, Добрынин, писавший это уже в эмиграции, под впечатлением поражений 1920-го года, в какой-то степени сгущает краски. Но, действительно, до последних дней существования Донской армии основу ее бронесил составляли бронепоезда.
Уже в июне 1918г. в составе Донской армии насчитывалось 4 бронепоезда. В течении лета парк бронепоездов интенсивно пополнялся и к концу года в составе армии была организована Донская бронепоездная железнодорожная бригада под командованием генерал-майора Кондырина. В состав бригады входили 4 дивизиона, по три бронепоезда в каждом. Кроме того, было три отдельных бронепоезда и 10 батарей Морской тяжелой артиллерии. В дальнейшем количество бронепоездов, как за счет новых, так и за счет трофейных, все более увеличивалось. В результате, в 1919г. была проведена реорганизация бригады – ее разделили на два броневых железнодорожных полка по 8 бронепоездов в каждом. Кроме того, в составе полка были ремонтные поезда и батареи морской тяжелой артиллерии. Командиром первого полка был назначен полковник Рубанов, второго – полковник Ляшенко. Батареи морской тяжелой артиллерии, входившие в состав бригады, представляли собой тяжелые бронепоезда, вооруженные, обычно, двумя 152-х миллиметровыми морскими орудиями Канэ.
Но вернемся к бронеавтомобилям. В 1918 году были введены опознавательные знаки для авиационной и броневой техники казачьих частей. Первоначально они представляли собой черный треугольник вписанный в черный круг. Впоследствии, когда Донская армия вошла в состав Вооруженных Сил Юга России, знаки были изменены, вокруг черного круга была сделана обводка «национальных цветов» - бело-сине-красная.
Продолжение следует...