Фотографии Русской армии в Галлиполи

[Казакъ]

В ноябре 1920 г. Русская армия генерала П. Н. Врангеля — последняя вооруженная сила белых на Юге России — эвакуировалась из Крыма в Константинополь. Сюда пришло около 130 «плавсредств». По словам очевидца, это были «корабли под Андреевским флагом, Добровольного флота, казенные транспорты и бесконечная вереница коммерческих судов всяких рангов, величин и названий. Все это было до отвала переполнено народом». В Константинополь из Крыма эвакуировалось около 150 тысяч русских беженцев.

Почти две недели решалась судьба томившихся на судах людей. Наконец, после долгих препирательств с французским оккупационным командованием, было разрешено свезти армию на берег и разместить в трех военных лагерях. Первый лагерь предполагалось устроить в Чаталдже, неподалеку от Константинополя, куда должны были направиться донские казачьи части. Второй — возле Галлиполи, в Дарданеллах, где должны были расположиться все регулярные части Русской армии, сведенные в 1-й армейский корпус. Третий лагерь для размещения кубанских и терских казаков устраивался на острове Лемнос на севере Эгейского моря. Французы согласились снабжать эти лагеря продуктами и предоставить оборудование для их обустройства. За это им передавалась большая часть коммерческих судов, а все грузы на них французы предусмотрительно реквизировали.

22 ноября 1920 г. на рейде портового городка Галлиполи, расположенного на европейском берегу Дарданелльского пролива, встали русские пароходы «Херсон» и «Саратов», пришедшие из Константинополя. На них прибыли первые из почти тридцати тысяч русских людей — военных и гражданских, которым здесь, в разрушенном недавней войной и землетрясением городке предстояло стать беженцами.
Это были те, о ком позднее так точно сказал Маяковский:
«...к туркам в дыру,
в Дарданеллы узкие,
плыли
завтрашние галлиполийцы, плыли
вчерашние русские».

Первый армейский корпус (командир — генерал от инфантерии А. П. Кутепов), высадившийся в Галлиполи, к 1 января 1921 г. насчитывал 9 540 офицеров, 15 617 солдат, 369 чиновников и 142 врача и санитара — всего 25 868 человек. Вместе с ними на берег сошли женщины и дети, которых на 15 января 1921 г. было соответственно 1444 и
452

244. Кроме того, в составе воинских частей числилось около 90 воспитанников — мальчиков 10—12 лет.

Корпус включал штаб (начальник — генерал-майор Б. А. Штейфон), 1-ю пехотную дивизию генерал-лейтенанта В. К. Витковского, 1-ю кавалерийскую дивизию генерал-лейтенанта И. Г. Барбовича. В пехотную дивизию входили полки: Корниловский ударный, Марковский и Алексеевский пехотные и Сводно-стрелковый генерала Дроздовского полк. При каждом из полков состояли одноименный конный дивизион и инженерная рота. Пешая артиллерия дивизии в декабре 1920 г. была сведена в артиллерийскую бригаду под командованием генерал-майора А. В. Фока. Кавалерийская дивизия включала четыре сводно-конных полка и конно-артиллерийский дивизион. В состав корпуса входил также Технический полк, позднее появились учебно-офицерский кавалерийский полк и учебная артиллерийская батарея.

Для размещения русских частей французским оккупационным командованием была назначена долина пересыхающей летом каменистой речки Биюкдере в 6-ти километрах западнее города Галлиполи — унылое безлюдное место. В 1919 г. здесь располагался английский военный лагерь, обитатели которого из-за обилия змей и зарослей шиповника называли это место «Долиной роз и смерти». Русские за пустынность и по созвучию с Галлиполи назвали место «Голое поле». Здесь должны были разместиться воинские части, в городе — штаб корпуса, военные училища и офицерские школы, Технический полк.

Под проливным осенним дождем в Галлиполи высадились люди, в большинстве своем сломленные морально и физически, беженская масса, ничего уже не видевшая впереди. «Было ясно, что только поддержанием видимости военной организации можно влить в душу этих несчастных новую веру в себя и в свое назначение, — писал в своих воспоминаниях Никанор Васильевич Савич, известный земский деятель, депутат Государственной Думы, член правительства Юга России, — заставить их подтянуться нравственно, вновь собраться с духом и поверить, что в прошлом они были правы, проливая свою кровь за родину, и в будущем для них не все еще потеряно. ... Люди, входившие в состав полков, батарей и прочих частей, после высадки невольно жались друг к другу. Они были бесприютны и беспризорны, выброшены на пустые и дикие берега, полуодеты и лишены средств к существованию. Большинство не имело ничего впереди, не знало ни языков, ни ремесла».

И все же русские изгнанники нашли в себе силы преодолеть отчаяние, проявить исключительную стойкость и способность выжить — и достойно — в тяжелейших условиях. Главную роль в этом сыграл командир корпуса Александр Павлович Кутепов, офицер старой русской военной школы, прошедший три войны, еще раньше заслуживший у своих подчиненных прозвище «правильный человек». Тот же Савич пишет о нем: «Кутепов оказался очень суровым, но вместе с тем и заботливым начальником. Его первые шаги были встречены ожесточенной бранью со стороны левого лагеря, страстно стремившегося поскорее обратить наши кадры в беженскую пыль. Естественно, меры, предпринятые Кутеповым и направленные к сохранению суровой дисциплины, им не нравились. Между тем, от первых же шагов власти многое должно было зависеть в будущем. За время отступления и эвакуации у многих дух поколебался, люди начали распускаться, появились опасные симптомы разложения. ... Кутепов понял, что наступил критический момент, и предъявил к высадившимся частям требование максимума подтянутости и дисциплины. Первый же случай неповиновения приказу, нарушения воинской дисциплины встретил суровое возмездие, за уголовное преступление расправа была коротка — полевой суд. ... Поэтому все сразу же поняли, что они не беженцы, что они вооруженная сила, живущая исстари установленными обычаями и законами прежней русской армии.

Все подтянулись, встрепенулись. Молодежь подняла голову, почувствовала себя силой, полезной и имеющей будущее. Внешняя подтянутость, чистота и возможная щеголеватость скоро показали, что в лагерях расположены дисциплинированные военные. Сами военные ... морально возрождались на глазах. Через короткий срок люди эти стали неузнаваемы, они ожили и обещали стать самой отборной нравственно частью эмиграции».

В Галлиполи исправно неслась военная служба, устраивались военные парады и смотры, действовали шесть военных училищ, две офицерские школы и несколько курсов. Нарушителей дисциплины ждали три гауптвахты. Вместе с тем, в корпусе была активная культурная жизнь. Издавались машинописные журналы с массой стихов и рисунков, которые печатались в канцелярии штаба корпуса по ночам, когда были свободны пишущие машинки. Устраивались концерты, на которых часто выступала Надежда Плевицкая, жена командира Корниловского полка генерала Скоблина. Работали два театра: городской и лагерный. Выпускалась «устная газета», зачитывавшаяся по репродуктору. Проводились спортивные состязания, футбольные матчи.

Галлиполийцев объединяла религиозная жизнь, они сообща участвовали во всех церковных праздниках, в ряде частей были устроены свои церкви. Весной 1921 г. была отпразднована Пасха.

[Казакъ]

Лагерь Корниловского ударного полка

Знаменная площадка в лагере
виден знаменитый двуглавый орёл выложенный из камней

но коментс

Юные актёры на детском празднике в лагере Русской Армии в Галлиполи.

Русский солдат-часовой на мосту через речку Буюк-Дере и патруль сенегальцев

Галлиполи, 1921 год.

[Казакъ]

отъезд Кутепова в Константинополь




отъезд первого эшелона из Галлиполи

[КОТТ]

Андрей этот памятник был в 30-х годах разрушен землетрясением, но не так давно восстановлен, не помню Российским правительством или благотворителями частными !? Но главное, что восстановили!

[Инкерман]

Андрей этот памятник был в 30-х годах разрушен землетрясением, но не так давно восстановлен, не помню Российским правительством или благотворителями частными !? Но главное, что восстановили!

Я слышал, что правительство РФ деньги выделяло!

[kalvados]

Ребята были в Люксембурге, прислали фото нескольких могил галлиполийцев.

[kalvados]

Ползиков Михаил Николаевич(1876-1938), генерал-майор. Окончил Орловсий кадетский корпус, Павловское военное училище. Участник Первой мировой войны. Командир батареи и дивизиона в чине полковника. Вступил добровольцем в отряд полковника Дроздовского в конце декабря 1917 года. На должности командира лёгкой батареи участвовал в походе Яссы-Новочеркасск в начале 1918 года.До эвакуации из Крыма в ноябре 1920 года участвовал во всех боях Дроздовской дивизии. Был последовательно назначен командиром артиллерийского дивизиона и бригады Дроздовской дивизии. В Русской армии генерала Врангеля генерал-майор. После пребывания в лагере Галлиполи и в Болгарии переехал на постоянное жительство в Люксембург. Скончался в Вассербилиге 6го июня 1938 года.

[kalvados]

Пух Роман Филиппович. Штабс-капитан, участник Первой мировой войны. В Добровольческой армии с ноября 1917 года в офицерском отряде полковника Симановского. Участник 1го Кубанского " Ледяного" похода, командир 3й офицерской роты Корниловского полка. Был тяжело ранен в сентябре 1918 года под Ставрополем. В начале 1920 года являлся помощником командира 3го Корниловского полка, с августа 1920 года командир того же полка до эвакуации из Крыма. Галлиполиец. С 24 декабря 1921 года командир 1й роты Корниловского полка. Осенью 1925 года в составе полка проживал в Болгарии. Подполковник. Далее в эмиграции проживал в Люксембурге. Полковник, начальник 5го отдела РОВС. Священник РПЦЗ. Умер 17го июня 1958 года в Люксембурге.

[Шуреман]

Артиллеристы-галлиполийцы в Болгарии. После 1921 г. На груди - кресты "Галлиполи" болгарской работы, крест «За поход отряда генерала Бредова», знак Сергиевское артиллерийское училище

[Шуреман]

Галлиполийцы в Югославии. 1921 г. Еще нашивки ВСЮР и кресты "Галлиполи" лагерного производства, но форма уже частично югославская