Имена на памятных плитах

Сообщение **Raid** » 18 июл 2022, 22:44

Имена на памятных плитах
Забытые, искаженные, перепутанные...

Александр Ржавин (Русское Общество в Латвии)
Фото автора

Обычно поисковую деятельность связывают с работой по обнаружению останков непогребенных воинов или забытых мест воинских захоронений. Однако наш печальный опыт свидетельствует о том, что не меньшая проблема – установление судьбы и места захоронения погибших воинов даже в тех случаях, когда имена занесены на памятные плиты того или иного мемориала. Или, по крайней мере, должны были на них быть, но отсутствуют. Не говоря уже о случаях «раздвоения» и даже «растроения» имен.

Итак. Мы – это группа активистов из Русского Общества в Латвии, русской национальной общественной организации. Не профессиональные историки, а обычные любители-краеведы. Помимо всего прочего мы посещаем русские и советские (для нас советское время – лишь один из этапов русской истории, но для политкорректности иногда особо выделяем этот период) мемориалы. Фотографируем, приводим в порядок что возможно, переписываем имена и размещаем их с фотографиями в Интеренете с описанием мемориала и привлечением дополнительных источников. Планов – великое множество. Но главная ближайшая цель – к 9 мая 2010 года переписать по меньшей мере 90% имен с советских мемориалов и разместить их на нашей странице в интернете.
Пока там 105 000 имен, то есть 2/3 от задуманного. Но сайт дополняется и уточняется постоянно. Кроме того, нами была сделана интерактивная карта, позволяющая легко найти воинское братское кладбище на карте Латвии и даже посмотреть на него взглядом космонавта.

НЕВЕРОЯТНО, НО ФАКТ

Возьмем для первого примера воинские братские могилы в Риге, латвийской столице. Задвинский микрорайон Торнякалнс, братские могилы на старинном православном кладбище. Извините за длинный набор чисел, но без них никуда. На август 2006 года там было установлено 288 индивидуальных памятных знаков. Кроме того, близ братской могилы русских детей, замученных нацистами, были сложены еще четыре индивидуальных памятных знака старого образца. Имена шести указанных на них воинов были продублированы на семи более новых памятных знаках. При этом в 47 случаях на одного и того же бойца было установлено по два памятных знака, а в пяти случаях – по три. Ситуацию также значительно запутывало то, что в 45 случаях согласно архивным документам бойцы числились похороненными в Риге, но не в Торнякалнсе, а на Братском кладбище. На 14 из них были памятные знаки, в двух случаях – на Покровском кладбище, в двух случаях – на кладбище Плескодалес, и еще в двух случаях – на кладбище Лачупес.

Через какое-то время был проведен ремонт. И по состоянию на август 2008 года на братских могилах было установлено уже всего 244 индивидуальных памятных знака. Близ братской могилы русских детей по-прежнему были сложены четыре индивидуальных памятных знака старого образца. Имена шести указанных на них воинов были продублированы на шести более новых индивидуальных памятных знаках. При этом в 14 случаях на одного и того же бойца было установлено по два памятных знака. То есть имен на 244 знаках всего 230. К тому же особо следует отметить, что в 45 случаях, согласно архивным документам, бойцы числятся похороненными на Братском кладбище (на 14 из них там установлены памятные знаки), в двух случаях – на Покровском кладбище, в двух случаях – на кладбище Плескодалес, и еще в двух случаях – на кладбище Лачупес. И самое главное, что после ремонта отсутствует индивидуальный памятный знак с именем красноармейца В.П. Гусельникова, на которого до ремонта было даже два индивидуальных памятных знака.
Во многих случаях имели место ошибки в написании имен, дат и званий. Но и это еще не все. Сопоставление сведений с донесениями из ЦАМО показывает, что в Торнякалнсе похоронены по меньшей мере 15 бойцов (6,5% от числа на плитах), имен которых на памятных знаках нет.
Полный набор – забытые имена, искаженные, продублированные, перепутанные. И это в столице! А что говорить о провинции? Увы, там процент забытых имен достигает порой 75% от имен, указанных на плитах!
Так, в ноябре 2009 года по просьбе сотрудников Посольства России в Латвии мы сделали проверку имен на мемориале в поселке Яунсауле под Бауской. Сразу отметим, что проверка была фактически предварительной и сделана в максимально сжатые сроки. Но даже она показала, что из 215 имен в написании 64 есть разночтения с документами, а еще восемь красноармейцев, скорее всего, на самом деле похоронены в других местах Латвии и Литвы. Кроме того, вместе с этими 215 бойцами в документах ЦАМО были указаны имена еще 161 воина, которые, по идее, должны были быть перезахоронены в Яунсауле вместе со своими однополчанами. Ведь похоронены они были первоначально в общих братских могилах, в которых через какое-то время останки становились, как принято говорить, «неделимыми». Да и как могли определить, кого именно перезахоранивают, а кого нет, если предположить, что перезахоранивали сознательно выборочно?

КАК ЗАБЫЛИ?

Чтобы понять, как терялись имена с памятных плит, нужно посмотреть, как вообще формировались списки воинов, похороненных на современных мемориалах.
Возможно, для многих читателей будет шоком, но имена воинов начали «пропадать» еще в местах первоначального захоронения. Во-первых, понятно, что имена со временем «тлели» на деревянных памятных знаках, где они, написанные химическим карандашом или выжженные, стирались под воздействием дождя, снега, солнца, ветра или механического воздействия (упала ветка с дерева, зверушка пробежала и т. п.). А сами памятные знаки сгнивали. Разумеется, бойцов потом перезахоранивали либо как безымянных, либо с очень искаженными фамилиями.
Однако, во-вторых, следует отметить, что многие имена просто никогда и не заносились на эти знаки. В этой связи приведем пример из опыта исследований. Ребята из поискового отряда «Орден» выявили красноречивый архивный документ 344-го гвардейского стрелкового полка, который предписывал (цитируется с сохранением стиля и орфографии – примеч. автора): «На могилах, в которых погребено более 8–10 человек надписи делать только на 4–5 человек с добавлением "и другие"». Например, на братском кладбище у хутора Ванаги Броценского края Латвии эту запись так на памятные плиты и перенесли. Просто оторопь берет, когда читаешь: «ст. серж. Конопов С.И., ряд. Иванов Г.Г., мл. серж. Пейл А.Г. и другие»... Как титры к фильму. Неужели ни у кого в душе ничего не дернулось, когда такую бездушную запись на плите указали?
Далее. После войны проводится укрупнение воинских захоронений, создаются большие мемориалы. Как на них попадали имена с мест первоначального захоронения? Двумя путями. Первый – через местные органы власти, переписывавшие имена с памятных знаков, а потом передававшие их в райвоенкоматы (далее РВК). Имена по невнимательности составлявших списки лиц терялись на всем протяжении – кто-то в сельсовете не рассмотрел имя на памятном знаке, кто-то пропустил имя при распечатывании списка на печатной машинке, как в сельсовете, так и в РВК, какое-то имя пропустили при дальнейшем формировании общего списка. Понять, на каком именно этапе потерялось имя теперь уже вряд ли возможно. Да и не столь это важно. Вот, к примеру, мемориал в поселке Лиелауце бывшего Добельского района Латвии. Коллеги из поискового отряда «Патриот» предоставили уникальные данные из местного школьного архива, где были указаны не только населенные пункты, откуда перезахоранивали бойцов, не только их число, но и имена, даты жизни! Старательно жители латышской глубинки переписали чужие им имена, сохраняя память о солдатах. Но сравнение с плитами на мемориале печально. Так, из 12 имен воинов, похороненных в 300 метрах к югу от Лиелауце и перезахороненных, на плитах нового большого мемориала теперь есть только три!
Все равно многие воины оставались безымянными по вышеуказанным причинам. И тут помогал второй путь – через РВК, которые получали данные из других РВК, ЦАМО или от родственников и таким образом идентифицировали остальных похороненных в данном районе воинов. Но и тут имя могло легко выпасть из списка при перепечатывании данных. Особенно если учесть, что на многих мемориалах в Латвии вплоть до конца 80-х годов не были увековечены на плитах все известные воины. За долгие годы списки перепечатывались, дополнялись и исправлялись неоднократно. Что, однако, не гарантировало, что при этом кого-то, наоборот, не потеряют.
К тому же наличие имени в списках не означает, что оно окажется на памятных плитах. Ведь имена могут пропасть… при ремонте. Уже в наши дни, в сентябре 2009 года, в еженедельнике «МК-Латвия» была рассказана жуткая история, когда в ходе реконструкции мемориала у хутора Званы Броценского края Латвии были потеряны 800 имен похороненных там воинов, а вместо них были указаны 1120 имен с мемориала в поселке Эзере. Вмешательство прессы позволило быстро исправить ошибку. Но это лишь самый вопиющий случай. К великому сожалению, имена пропадают (и искажаются) при ремонтах довольно часто. Например, за последние годы в Заури Броценского края пропали шесть имен, в Межвидах под Балдоне – девять пропали и четыре продублировались, в городе Цесис – два пропали, а еще одно продублировалось. Печально – ведь ремонты проводились с самыми лучшими намерениями. Внешний вид мемориалов действительно улучшился.

НИЧЕМУ НЕЛЬЗЯ ВЕРИТЬ

Понятно, что разобраться во всем этом, устранить продублированные имена, исправить искаженные или добавить забытые можно, работая с архивными документами. Но здесь нас подстерегает множество трудностей, перечисление которых также помогает порой объяснить причину потери имен.
Бывает, скажем, что просто неверно был прочитан документ. В августе 2009 года мы завершили обработку данных по Приекуле – всего 22 939 имен. Или почти 15% от общего числа имен, указанных на мемориалах Великой Отечественной войны в Латвии. Только сообщили на форуме, как бдительный Анатолий Иванович Федоров заметил, что рядовой В.Г. Воробьев, значащийся похороненным в Приекуле, вообще-то погиб в то время, когда его часть была уже в Восточной Пруссии. С одной стороны, в донесении о потерях местом захоронения указан восточнопрусский Другтенен (вернее, Другенен, ныне – Переславское Калининградской области). И имя его однополчанина из донесения есть на одном из ближайших мемориалов. С другой стороны, документ Лиепайского РВК смело указал, что бойца перезахоронили из «Латв. ССР, сев. окраина 500 м Друетенен». Это ясно показывает, что не стоит слепо доверять документам РВК, к чему мы еще вернемся, а также то, как получилась ошибка. В донесении о потерях не было сказано, к какой административной единице относится Другтенен. И тот, кто обрабатывал донесение, по умолчанию переписал, вероятно, данные из предыдущих записей, где была указана «волость Прикуле Латв. ССР». То есть в донесении о потерях все верно. Но кто-то ошибочно прочел документ, и вот результат: на памятных плитах имя бойца, который погиб не то что в другой части Латвии, а вообще за ее пределами – на территории современной Калининградской области России.
Однако, к сожалению, ошибаться могут и документы ЦАМО. Так, на высоте у села Сунуплява двое суток, 18–19 июля 1944 года в немецком тылу держали оборону десять разведчиков из 219-й Идрицкой стрелковой дивизии. Восемь из них погибли и были похоронены там же (а потом перезахоронены в г. Лудза), один попал в плен, второй был тяжело ранен, но подобран нашими. Все получили звание Героя Советского Союза. Подробности боя хорошо известны. Однако что мы видим в донесении о потерях? Что девять бойцов якобы погибли 22 июля и похоронены (вместе с другими бойцами дивизии, погибшими в тот день) у деревни Явки, которая расположена в 10 км северо-западнее Сунуплявы. Включая того человека, который на самом деле попал в плен и вернулся оттуда на родину.
При этом были случаи, когда ошибки в документах ЦАМО (ОБД «Мемориал») вели к неверному определению места перезахоронения. Так, имена дюжины бойцов 196-го гвардейского стрелкового полка 67-й гвардейской стрелковой дивизии, погибших в январе 1945 года, оказались вместо Никраце бывшего Кулдигского района Латвии в 90 км севернее – в Попе бывшего Вентспилсского района Латвии. Когда мы впервые ознакомились со списком похороненных, составленном на основе данных Вентспилсского РВК, то долго не могли понять, в чем дело? Несуразная, казалось бы, дата гибели. Дело в том, что в январе 1945 года окрестности Вентспилса – глубокий немецкий тыл. Там похоронены партизаны, разведчики или погибшие в мае 1945 от рук нежелавших сдаваться даже после 9 мая немцев, подорвавшиеся на минах или погибшие в ДТП. Как там могли оказаться стрелки-гвардейцы?! Морской десант? Далековато от берега. Воздушный? А почему не десантников туда забросили? Тем более что в Попе действительно перезахоронены некоторые наши разведдиверсанты, погибшие в Курляндском котле. Погибли в плену? Нет, имена пленных редко когда на советских мемориалах можно встретить. Да и написано четко – «погибли в бою». Ответ же нашелся в ОБД «Мемориал». Оказалось, что писарь этого полка... ошибся. Вместо «Либавского уезда», «Приэкулесской волости» (не совсем то, но гораздо «теплее», чем Попе) или окрестностей «Никраце» (как писари других полков) он почему-то определил хутор Циммери, где первоначально были похоронены гвардейцы, в Виндавский уезд! Хотя даже на приложенной схеме было видно, что имелась в виду территория недалеко от Приекуле и Никраце. Излишне говорить, что остальные бойцы дивизии как раз в основном на мемориале у хутора Лиекни под Никраце и значатся. Но что произошло дальше? А после войны, в ходе обмена данными между РВК призыва и РВК, где располагалось место гибели, военком в Вентспилсе получает сведения о том, что в Виндавском (Вентспилсском) районе похоронены такие-то бойцы. А в Вентспилсском районе всего два братских кладбища, где похоронены солдаты Красной Армии. Но в Вентспилсе почти все известны. А в Попе достаточно безымянных. Похоже, почесал военком затылок и решил, следуя несложной логике исключения одного варианта из двух, что, получается, там они и похоронены – в Попе.
Этот случай, кстати, показывает, что ошибки из документов ЦАМО перекочевывают во вторичные по своей сути документы райвоенкоматов. Дополняясь новыми, сочиненными уже самими военкомами. Хотя даже документы ЦАМО при этом никаких ошибок не содержали. Вот, скажем, братское кладбище в поселке Зелтыни бывшего Алуксненского района Латвии. На нем есть четыре имени, которые принадлежат бойцам, погибшим в 110 км юго-восточнее, в бывшем Лудзенском районе. В донесениях о потерях действительно были указаны Зелтыни. Но другие. Это довольно распространенный в Латвии топоним. Причем понять, о каких Зелтынях идет речь, можно было, просто взглянув на даты гибели воинов – бои у этих одноименных поселков шли в разное время. Да и по месту службы можно было понять, какие части где воевали. Но военкомы в детали решили не вдаваться. А потом данные о перезахоронении в Алуксненском районе, которого, понятное дело, не было, попали в Книги Памяти. Наверняка, кому-то из родных даже об этом сообщили. И что еще интересно. Имя одного из этой четверки также есть на одном из кладбищ Лудзенского района. Недалеко от тех, настоящих, Зелтыней.
А бывает и так, что все документы достоверны, но все равно имя неверно указано. Например, в Ауце похоронен гвардии младший техник-лейтенант Г.И. Зайков. И по всем документам он Зайков. Но к нам обращаются родственники и рассказывают, что настоящая его фамилия – Зайко. А букву «в» добавил какой-то писарь. И когда это обнаружилось, будущий офицер не стал спорить – не это для него тогда было важным. Так и погиб он фактически не под своей фамилией. Как видим, без информации от родственников, порой даже при наличии полного набора документов, нельзя ничего утверждать.
И, конечно же, что самое ужасное – не секрет, что часто перезахоронения осуществлялись не в реальности, а на бумаге. И поэтому документ, который показывает, что бойца должны были перезахоронить куда-то, на самом деле оказывается фикцией. Но об этом уже другие поисковики могут многое рассказать.

ЧТО ДЕЛАТЬ?

Родственникам, конечно же, надо добиваться правды. В случае с Латвией, пока у нас не открылось представительство Министерства обороны по организации и ведению военно-мемориальной работы, необходимо собирать документы, доказывающие, что имя воина должно быть на таком-то мемориале, и обращаться в Посольство России в Латвии в надежде, что когда-нибудь имя погибшего на плитах укажут.
Кто не хочет ждать, может самостоятельно установить памятный знак. Так поступают многие. Но при этом я все равно рекомендовал бы ставить в известность российскую сторону.
Мы же продолжаем свою работу в обычном режиме, но с нетерпением ждем, когда в Прибалтике будет открыто представительство Минобороны России, которое всерьез займется не только ремонтами мемориалов, но и архивной работой по выявлению забытых имен и исправлению ошибок. И тогда, уверен, совместными усилиями мы быстрее увековечим память красноармейцев, подаривших нам 65 лет назад Великую Победу.
Ведь впереди еще много дел – взять хотя бы братские могилы русских солдат Первой мировой войны в той же Латвии. В 1915–1917 годах они сражались с немцами ничуть не хуже своих детей, дошедших в 1945-м до Берлина. И не их вина, что последовавшая за Февральской революцией смута свела на нет все их подвиги, совершенные за Веру, Царя и Отечество на берегах Западной Двины. Герои Острова смерти под Ригой такие же наши, как и герои Невского пятачка под Питером. Нельзя забывать ни тех ни других.

Образец того, как могут исказиться имена при реконструкции. Заури, Броценский край. К счастью, одна старая плита не была демонтирована, и сравнение следующих данных показало:

Надписи на новых памятных плитах Надписи на сохраненной старой памятной плите Данные согласно документам ЦАМО
П.М. ДИБОВИК рядовой П.М. ДУБОВИК ефрейтор Петр Маркеянович ДУБОВИК
Р.К. ПУИК сержант Р.К. ЛУЙК сержант Рудольф Кристьянович ЛУЙК
А.Т. МАЛЬНИНУК гв. рядовой А.Т. МЕЛЬНИЧУК гв. кр-ец Александр Трофимович МЕЛЬНИЧУК
А.А. ТАБЕЛЬ рядовой А.А. ТААВЕЛЬ рядовой Арнольд Карлович ТААВЕЛ
сержант Э.И. ТАММЕВСКИ сержант Э.И. ТАММЕВЕСКИ сержант Эвальд Иоханнесович ТАММЕВЕСКИ
Ф.К. УЛЬМАК лейтенант Ф.К. УЛЬМАН лейтенант Федор Карлович УЛЬМАН

Во многих случах небрежная работа на новых памятных плитах очевидна. Например, даже беглый анализ показывает искаженное написание следующих фамилий: Аалексеев (на самом деле Алексеев), Григоьев (на самом деле Григорьев), Ггурко (на самом деле Гурко). И это лишь самые простые примеры.
Кроме того, еще шесть имен, которые были на старых памятных плитах, отсутствуют на новых. Среди них младший сержант В.П. Василенко и гвардии младший лейтенант Ф.И. Школьник. Увы, типичная история...

Захоронение в Ропажи.
Ванаги.
Вайноде.