Геннадий Киркевич: «Жизнь человека - это целая эпоха»

[Raid]

Геннадий Киркевич: «Жизнь человека - это целая эпоха»

Евген Левченко
фото из архива Г.А. Киркевича


Что такое 100 лет жизни? Это не просто столетие. Это прожитая одним человеком эпоха. Ветеран Великой Отечественной Геннадий Александрович Киркевич родился в далеком 1916 году в Киеве, который был тогда в составе Российской империи. Он много чего повидал на своём жизненном пути. И войну, и голод-холод, лишения. Сегодня его жизнь - настоящий учебник истории. И Великая Отечественная война занимает особую страницу. Идя на встречу с Геннадием Александровичем, я думал, в каком стиле буду писать статью? Ведь в общении с человеком-эпохой важны его воспоминания, личные переживания. То, о чём не прочтёшь ни в одном учебнике. Потому я и решил изложить наше общение в форме интервью.

Геннадий Александрович, расскажите о своей семье.
Жена моя, к великому сожалению, умерла 30 июля 2015 года. У меня два сына: Саша – кандидат технических наук, и Виктор – историк, писатель. Виктор написал двадцать пять книг об истории Киева и о выдающихся деятелях Украины. Оба сына уже на пенсии. А ещё у меня четыре внука и четыре правнука.
Перед войной кем вы работали?
Перед войной я закончил Киевский индустриальный институт, (так с 1934 по 1944 год назывался Киевский Политехнический институт), получил профессию инженер-энергетик. Был направлен на работу в Горький на авиационный завод.
А в 1940 году я был мобилизован по спецпризыву и направлен в Бессарабию. После окончания Киевского индустриального института в 1940 году, я был направлен в город Горький на авиационный завод в качестве инженера по скоростному монтажу электропроводки. В этой должности я работал до ноября 1940-го. Это был военный завод, и поэтому я был освобожден от призыва. Однако в военкомате мне сообщили, что, скорее всего, меня будут призывать на службу в вооруженные силы.
А что это был за спецпризыв?
В 1940 году Сталин призвал людей, имеющих высшее образование, в армию. В том числе и инженеров, поскольку многих кадровых военных перестреляли в 37-м. Всех призывали: и больных и косых, чтобы восполнить недостаток кадров с высшим образованием. Я чувствовал, что скоро мне предстоит служба в вооруженных силах, и решил уехать из Горького в Киев, чтобы побыть немного дома с родителями. По спецпризыву 15 ноября 1940 года я был направлен в Бессарабию. Бессарабия была незадолго до этого присоединена к СССР и получила название Молдавия. Я был зачислен в 8-й инженерный полк, который базировался в поселке Флорешты недалеко от города Бельцы. Зачислен я был в спецроту для людей с высшим образованием. Нас призывали из разных городов - из Днепропетровска, Одессы, Киева, других городов. Все мы проходили военное обучение.
Геннадий Александрович, а чувствовалось ли приближение войны?
Конечно. Еще в мае-июне 1941 года мы уже чувствовали, как обстановка становилась напряжённой. Некоторые воинские подразделения начали передислоцироваться с востока на запад. Да и нам самим, молодым солдатам, казалось, что окружающая обстановка становится гнетущей. Хотя у нас бывали свободные от занятий дни, которые мы проводили на Днестре: купались и загорали, ходили в лес, фотографировались. Фотографии я посылал домой в Киев, благодаря этому, они сохранились. В общем, отдыхали на природе. Но всё это происходило в каком-то гнетущем напряжении. Мы ощущали: что-то должно произойти.
Первый день войны помните?
На рассвете 22 июня 1941-го мы увидели несколько самолётов, которые летели над нами. Что это были за самолёты, мы не знали. Потом наши командиры сообщили нам, что началась война с Германией. Наша часть, 8-й инженерный полк, была рассредоточена на отдельные батальоны. Некоторых из нас поставили командовать ротами, даже батальонами. А меня назначили командиром взвода и приказали выйти на намеченные позиции. Всё это произошло в воскресенье 22 июня 1941 года. Уже поздно ночью командир роты сообщил мне, что в лесу высадился немецкий десант, и необходимо прочесать лес, чтобы обнаружить этот десант. Задача нам показалась сложной. Идти ночью прочёсывать лес… Местность мы не знали… Чего можно было ожидать в такой ситуации? Но мы получили приказ и должны были его выполнять. Поиски немецкого десанта ничего не дали. Потом нам сообщили, что в населённых пунктах обнаруживают немцев, переодетых в форму нашей милиции. Они проводили работу с населением. Это осложняло наше положение тем, что это была Молдавия, которая меньше чем полгода находилась в составе СССР.
То есть отношения с местным населением не особо складывались?
По-разному бывало. Были и враждебные настроения. В моём взводе было несколько молдаван, которых призвали в эти дни, но по ним трудно было судить об отношении местного населения к русским. А вот то, что многие молдаване дезертировали с началом боев, это факт.
А где вы приняли первый бой?
В первые дни войны под Дубоссарами. Немцы двинулись в наступление через Бельцы, а мы держали оборону, пока не создались предпосылки для нашего окружения. У них техника была сильная, армия механизированная. В Дубоссарах был очень тяжёлый бой. Много наших товарищей полегло. А вскоре мы получили приказ отходить, поскольку возникла угроза окружения. Возле населенного пункта Акимовка я был ранен в ногу. Санитар оказал помощь. Перенесли меня в санитарный поезд, который двигался в сторону Донбасса. Пока ехали, попали под авианалёт. Звено «мессершмиттов» дважды атаковало поезд. В результате было много убитых среди раненых. Вскоре поезд прибыл в Ворошиловград (ныне Луганск), где я был положен в госпиталь. После моего выздоровления был направлен в батальон выздоравливающих, из которого переведён в отдельный стрелковый батальон 261-й стрелковой дивизии. В ней я проходил службу на должности помощника начальника штаба, а впоследствии и начштаба. Гарнизонная медкомиссия Северо-Кавказского военного округа признала меня ограниченно годным ІІ степени к военной службе. На основании этих выводов штаб СКВО уволил меня с военной службы 13 мая 1944 года для работы в промышленности.
Как обстояли дела с обеспечением в первые дни войны?
Очень плохо. Вместо винтовок нам «драгунки» давали – кавалерийские винтовки. Автоматов не было вообще. В роте у нас была одна пушка 45-ти миллиметров, да два пулемета «Максим». Разве с таким вооружением сильно повоюешь?
Геннадий Александрович, а какой военный эпизод для вас самый памятный?
Таких было много. Например, бой под Каховкой. Страшное было дело. Наш взвод занял оборону высоты. И на нас немцы обрушили всё, что было можно - артиллерию и миномёты, и пикирующие бомбардировщики. Это был сплошной ад. Мы прочно держали оборону, и у меня из взвода осталось только 5 человек. Соседний взвод, кстати, вскоре отошёл, а к нам прибежал связной и сказал, что батальон ушёл с занимаемых позиций. Нас это, конечно, не обрадовало. Тем более что перед боем выступал комиссар и сказал, что держаться нужно до последнего солдата. А тут такая вот ситуация. Но мы, тем не менее, продолжали вести огонь. И дрались мы до момента, пока наша артиллерия не начала попадать по нашим окопам, настолько близко был немец. Только тогда мы поняли, что надо уходить с позиции.
Значит, у вас была возможность сравнить действия нашей и немецкой артиллерии?
Ну что я могу сказать… Наша артиллерия работала, как по мне, очень хорошо. Три выстрела – из них два пристрелочных – перелёт, недолёт и следующий - в цель. Немцы же лупили по квадратам. В лесочке и нижние ветки на деревьях как будто ножом посрезало.
Было ли страшно на фронте?
Страха не было, а нервы были на пределе. Наоборот, патриотизм был такой, что мы готовы были драться до последнего.
А вообще, немцы как воины, какими были?
Ну как... Воевали как солдаты. Напротив моих частей стояли итальянцы, румыны, те были, конечно, неважные солдаты. А вот фрицы, те да. Те были фанатики.
Геннадий Александрович, в вашем послужном списке есть наградной лист, в котором значится, что вы достойны награждения орденом Красной звезды. Но вот среди ваших наград этой я не вижу…
Да, меня представляли к Красной звезде, но непонятно почему я её так и не получил. Да и вообще я вам скажу, что таких случаев в моей жизни хватало. Я ведь, будучи кандидатом наук, и докторскую написал, провёл огромную работу, но её тоже «запороли». Не хватило одного голоса и это очень сильно навредило.
Геннадий Александрович, а где вы служили после ранения?
Я служил в Совнаркоме Украины. В феврале 1945 года тогдашний председатель Никита Хрущёв принял решение о поиске, выявлении и отправке назад в Украину технического оборудования, вывезенного немцами. Нам выдали спецразрешения на работу в пределах территории 1-го Белорусского фронта. Хрущев по договоренности с Жуковым направил представителей в штаб Первого Белорусского фронта для осуществления этой работы. 15 февраля 1945 самолётом мы прибыли в Познань, где находился тыл 1-го Белорусского фронта. Здесь нам член военного совета Телегин и начальник тыла фронта вручили удостоверения, где было указано, чтобы командиры воинских частей и коменданты оккупированных городов оказывали помощь в осуществлении работы по выявлению вывезенного из СССР оборудования. Ночью была объявлена тревога. Дежурный штаба сообщил, что на парашютах приземляется немецкий десант, чтобы мы приняли соответствующие меры. Однако это оказались пакеты с продуктами, которые Гитлер хотел на парашютах перебросить для окруженной значительной группировки немецких войск в районе Познани. Работа по выявлению оборудования нами была проведена, и оборудование возвращалось эшелонами в Украину.
А уже после войны кем работали?
Вообще в Совмине я работал старшим референтом по газовой и нефтяной промышленности. С 1957 по 1965 год работал представителем Украины в комитете по газу Европейской комиссии ООН в Женеве, а также принимал участие в международных конгрессах и симпозиумах по газу во Франции, Италии, Германии.
Геннадий Александрович, а что вы хотели бы пожелать сегодня своим соотечественникам?
Ну, что пожелать? Любить свою родину, быть патриотами. И не только на словах, а и на деле. Ну и конечно хотел бы сказать, что власти не мешало бы с большим уважением относиться к ветеранам. Поддерживать. Например, неплохо было бы сделать так, чтобы лекарства для людей, которые перешагнули 80-летний рубеж, продавались за полцены. Ведь для стариков каждая копейка на счету.

СПРАВКА: Работая в системе газовой промышленности Геннадий Александрович разработал ряд прогрессивных решений, которые были направлены правительствам Украины и СССР: Беструбный транспорт газа по туннелепроводам из месторождения Сибири в европейскую часть страны. В 1978 г. являлся научным руководителем по этой проблеме в Госкомитете по науке и технике Совмина СССР
Обосновал необходимость добычи природного газа в акваториях Азовского и Черного морей.
Среди его разработок - создание подземных хранилищ природного газа, предложения по ликвидации аварии на ЧАЭС, строительство магистрального газопровода из Ирана в Украину. В своей работе с нуля осуществил газификацию республики. И это далеко не полный перечень разработок Геннадия Александровича Киркевича.

С товарищами по службе, 20 апреля 1941 года, Флорешты.
С однополчанами в годы Великой Отечественной войны.
Геннадий Александрович Киркевич в 1943-м и 2006-м году…

[Raid]

100 лет – это целая эпоха!