"Грузинский" подкоп Часть 1.

Сообщение **Raid** » 25 янв 2024, 08:34

«Грузинский» подкоп. История с продолжением...

Неправда это!

«Без вести пропал…» Неправда это!
Он солдат – его терять нельзя.
Он остался там, на дне кювета,
Где его засыпала земля.

Он сожжён, расстрелян, иль повешен.
Танковою гусеницей смят.
Он как все простые люди грешен,
Как солдат он безупречно свят.

Славлю жизнь за Родину отдавших.
Смерть принявших в роковом бою.
Нет у Бога без вести пропавших,
Все они стоят в одном строю!
Николай Рачков.

Игорь Никитин, командир ПГ «Память», г. Малая Вишера,
Одиссей Мамонов, историк-краевед,
Елена Марцинюк, командир ПО «Имени А. Ерастова»,
фото из архива авторов.

История этой исследовательской работы началась с электронного письма в адрес командира Чудовского поискового отряда «Имени А. Ерастова», Елены Марцинюк. Писал Игорь Коровкин, внук командира 577-го отдельного сапёрного батальона 288-й стрелковой дивизии Михаила Фомина, и в письме просил поподробнее рассказать о «грузинском» подкопе.
В адрес поисковых отрядов приходят письма с просьбами о помощи от родственников погибших и пропавших без вести солдат, их очень много, и с каждым годом меньше не становится. Более 70 лет прошло со дня окончания Великой Отечественной войны, а родные всё ищут... Слишком много у них осталось вопросов. Но это письмо было совершенно другое – тоже вроде с просьбой, но о событиях одного подвига, о котором все вроде уже известно...
И вот, при попытке ответить на это письмо, нам стало понятно, что в этой истории о «грузинском» подкопе осталось ещё слишком много вопросов, на которые, видимо, пришло время попытаться дать ответы.
У каждого поискового отряда или отдельных поисковиков – исследователей, за годы поисковой работы собирается определенный личный архив, в котором хранятся до поры, до времени интереснейшие документы военных лет: воспоминания ветеранов, газетные статьи, архивные документы, карты и фотографии. Некоторые документы используются в поисковой работе, а некоторые из-за нехватки времени или фрагментарности материалов откладываются в «долгий ящик». После получения письма Игоря Коровкина, пришло время заглянуть внутрь нашего «долгого ящика». Хотя бывает и так, что многие документы из этого «ящика» уходят в «мир иной» вместе со своим собственником...

Многие слышали про «грузинский» подкоп, в 80–90-х годах в районных, областных и центральных газетах был опубликован ряд статей и воспоминаний ветеранов, в основном связанных с обнаружением в 70 – 80-х годах погибших бойцов в разрушенной минной галерее.
Чудовский краевед Эдуард Ольховский, участвовавший в поиске подкопа и останков героев, посвятил этой теме много времени и ряд публикаций: в 1987 году - «Русские не сдаются!», а в 2012 году - «Подвиг героев Грузинского подкопа». В 1992 году вышла книга Алексея Обухова «Дновский крест: Боевой путь 288 Дновской стрелковой дивизии», в которой этой истории была посвященная целая глава – «Подкоп». В 1983 и 2016 годах ветеран поискового движения в Новгородской области Александр Орлов, написал несколько публикаций по этой теме, последняя называлась «Остались на территории противника...». Сейчас об этом событии имеется множество материалов и в сети Интернет.
В кратком изложении история звучит так. Осенью 1942 года сапёры 577-го отдельного сапёрного батальона 288-й стрелковой дивизии Волховского фронта по заданию командования начали делать подкоп под немецкие позиции, находившиеся на высоте «Безымянная», для закладки минного заряда и его подрыва. Когда работы были почти завершены, немцы узнали о подкопе, атаковали наши позиции и, захватив подкоп, взорвали его вместе с сапёрами, находившимися под землей.
В 1970–1971 годах усилиями ветерана войны Василия Попова, который в 1942 году проходил службу в штабе 4-й армии в должности начальника штаба инженерной части армии и непосредственно курировал создание подкопа, были начаты поисковые работы.
Ветеран заручился поддержкой следопытов школы № 36 г. Ярославля и школы № 1 г. Чудово, которые вели работу по восстановлению боевого пути 288-й стрелковой дивизии.
В июне 1970 года в Грузино собрались ярославские и чудовские школьники, которые под руководством Попова начали поисковые работы. Траншея военного времени частично сохранилась, но место начала подкопа сразу установить не удалось. Тогда решили прорыть вдоль подножья высоты ещё одну траншею, надеясь, что она пересечётся с галереей подкопа. Расчёт оказался верным. В одном месте, на глубине двух метров, подкоп был обнаружен. Теперь предстояло выполнить большой объем земляных работ, но никакой строительной техники у школьников не было. Не прибыла и группа сапёров, которая должна была обеспечить безопасность работ, в связи с этим работы были прекращены.
К лету следующего года полковник Попов сумел проделать значительную работу. Его письмо в штаб Ленинградского военного округа нашло поддержку, а руководство Чудовского района обещало помочь строительной техникой. В июне 1971 года работы на подкопе возобновились. Группу ярославских школьников возглавил заслуженный учитель РСФСР В.С. Латышев, а чудовских – учителя из школы № 1 Э.С. Ольховский, Г.А. Морозова и А.С. Ольховская. Проживание им обеспечили в Грузинской школе-восьмилетке. Обеспечение работ со стороны армейского командования возлагалось на группу сапёров под командованием старшего лейтенанта Н.И. Иванова.
В этом году работы проходили гораздо быстрее. Экскаваторщики из Чудовской ПМК-7 Г.Т. Шабанов и В.Г. Кириллов снимали верхний слой и прокладывали семиметровую траншею над галереей, обнажая ее перекрытия. Бульдозерист совхоза «Березеево» В.П. Никитин занимался отвалкой грунта.
Когда был снят основной слой земли, школьники занялись разбором деревянных перекрытий галереи. Выяснилось, что весь тоннель был заполнен вязкой жижей, которую не удавалось откачать помпой. Тогда школьники, встав цепочкой, начали выносить грязь вёдрами, одновременно тщательно обследуя дно галереи. Наконец, были обнаружены останки одного из сапёров, медальон, перочинный нож и мундштук. И снова монотонная работа по очистке галереи… В конце тоннеля были обнаружены останки ещё трёх солдат, бумажник, бритва и ещё один нож.
В июне 1974 года на могиле сапёров был открыт памятник, на котором написаны фамилии Михайлов, Смирнов, Шовин и неизвестный солдат. Через несколько лет установили и имя неизвестного солдата. Им оказался рядовой Павел Венедиктович Венедиктов.
В начале восьмидесятых годов в районе села Грузино начали строить новый мост через Волхов. Песок для насыпи брали с высоты, где во время войны сооружался подкоп. Тогда, в ноябре 1984 года, в ковш экскаватора попали останки пятого сапёра. Работы сразу были приостановлены. Среди останков был обнаружен револьвер, медаль «За отвагу» и медальон погибшего. Им оказался сержант Николай Алексеевич Иванов, бывший председатель колхоза из Вышневолоцкого района Калининской области. Его похоронили рядом с фронтовыми товарищами. На захоронение приезжали жена и дочь погибшего.
Фамилии сержанта Михайлова и рядового Смирнова были указаны на памятнике со слов участника подкопа сапёра – сержанта Михаила Леонтьевича Лозового.
И это всё, что было установлено за эти семьдесят пять лет.
Дело в том, что когда подход к теме не системный и усилия всех исследователей не объединены в общий результат, возникает ещё больше неточностей и противоречий, в которых авторы не пытаются досконально разобраться, а иногда просто убирают их как ненужный материал, нивелируя данные и «подгоняя» исследование под нужный вывод. К большому сожалению, с историей подвига сапёров получилось так же. Слишком много осталось таких нестыковок и вопросов.
Отдельно выделим три главных вопроса, на которые так никто и не смог дать ясные и вразумительные ответы. Это точный список погибших в подкопе сапёров, обстоятельства их гибели и причины, по которым операция по созданию подкопа потерпела неудачу...

Попытаемся ответить на первый вопрос. Первые наши поиски в ОБД «Мемориал», сразу же дали результаты. Было найдено донесение о безвозвратных потерях 288-й стрелковой дивизии от 09.12.1942 (ЦАМО РФ ф.58 оп. 818883 д.500 л.9), на предпоследнем листе которого приведён полный список «пропавших без вести» сапёров. В графе «Когда и по какой причине выбыл», указано: «При выполнении боевого задания остались на территории, захваченной противником 23.11.1942г.». Итак, список: командир сапёрного отделения старший сержант Иванов Николай Алексеевич, красноармейцы – сапёры Венедиктов Павел Венедиктович, Карчагин Дмитрий Игнатьевич, Шовин Александр Иванович, Борисов Алексей Ильич и Кульбаев Исабия. Впервые этот список был опубликован в статье Александра Орлова «Остались на территории противника...» в «Новой новгородской газете» № 21 (837) 25 мая 2016 года, но мы её нашли позже нашего первого открытия. При дополнительной проверке персональных данных бойцов были уточнены годы их рождения, установлено правильное написание фамилии «Корчагин» и точное имя Кульбаева – Жабай.
Из этого же документа установлена точная дата гибели героев «грузинского» подкопа – 23 ноября 1942 года, а фамилия найденного, но пока не установленного бойца либо Корчагин, либо Борисов, либо Кульбаев.
По воспоминаниям сапёра сержанта 1016-го стрелкового полка – непосредственного участника грузинского подкопа Михаила Лозового в книге «Дновский крест: Боевой путь 288 Дновской стрелковой дивизии» следовало:
«... Подкоп начался в сентябре...Втроём мы были недолго – скоро нам дали ещё троих сапёров, позднее - шестерых... Нам прислали руководителя лейтенанта и распределили на две группы по шесть человек – одна группа жила тут же возле подкопа, оборудовав себе маленькую землянку... Вторая смена работала только в ночную – она доставляла крепёж и выносила из подкопа землю. Эта группа жила на другой высотке в кустах... а на другой вечер немцы заняли наш подкоп. Наших там было семь человек: двум удалось выскочить – лейтенант Рыжихин и один наш солдат – не помню его фамилии, возможно, это и был Ефремов Н.Л...
Погибли в подкопе сержант Михайлов, рядовые Иванов Н.И., Смирнов, Шовин и одного фамилии я не помню... В живых, кроме меня, остались: Макаров, Мирошниченко, Ефремов Н.Л. и лейтенант Рыжихин...»
По воспоминаниям получается, что в подкопе работали: сержант Михайлов, рядовые Иванов Н.И., Смирнов, Шовин, Макаров, Мирошниченко, Ефремов Н.Л., Лозовой М.Л. и ещё один боец, фамилию которого Лозовой не помнил... Руководил ими лейтенант Рыжихин.
Для установления точных данных сапёров нам понадобилось исследовать архивные документы 577-го отдельного сапёрного батальона 288-й стрелковой дивизии, где и были найдены приказы о комплектовании группы сапёров, постановке на все виды довольствия, о их поощрении и исключении из списков батальона (ЦАМО РФ фонд 33161 опись 109401 дело 2 листы 70-78; опись 109759 дело 1, 2, 3).
Прочитаем эти архивные документы.
Листы дела 72 и 72 оборот опись 109401 дело 2 Приказы по части 1942г.:
«Приказ №134 по 577 Отдельному Сапёрному батальону
«11» ноября 1942 года «Действ. Армия»
Нижепоименованных, прибывших на пополнение батальона по направлению 4 отделения дивизии ст.сержанта Мирошник Ф.Ф., кр-цов Кульбаева А, Шульгина И.Ф, Макарова М.Д. и Лозового М.Л. зачислить в списки батальона и на все виды довольствия кроме денежного с 11.11.1942, а на денежное с 1.09.1942.
Справка: направление 4 отделения дивизии от 01.11.1942 за № 4.11.»
Опись 109759 дело 1, 2, 3 (потери)
Дело 3 лист 17, оборот-18, лист 18 оборот-19: «Пропали без вести 23.11.1942 г.: Иванов Николай Алексеевич ст.сержант ком-р отделения 2 роты, Венедиктов Павел Венедиктович сапёр 2 роты, Борисов Алексей Ильич сапёр 2 роты, Корчагин Дмитрий Игнатьевич сапёр 2 роты, Шовин Александр Иванович сапёр 2 роты, Кульбаев Исабия сапёр 2 роты».
Лист 76 оборот: «Приказ №141 по 577 Отдельному Саперному батальону
«25» ноября 1942 года Действ. Армия
по части строевой
п.1.
Командира 2 взвода 2 роты Стец Степана Лаврентьевича и кр[асноармей]ца Шульгина Игната Федоровича раненных 22 Ноября 1942г. при выполнении боевого задания в р-не Безымянной высоты с. Грузино и выбывших на излечение в госпиталь полагать выбывшими из б-на. Кр[асноармей]ца Шульгина исключить из списков батальона и со всех видов довольствия кроме денежного с 25.11.1942, а с денежного с 1.12.1942.
Справка: рапорт зам.командира 2 роты л-та Захватошина от 23.11.1942»

Лист 76 оборот-77: «п.2 Командира отделения – ст.сержанта Иванова Николая Алексеевича, кр-цов той же роты Шовина Александра Ивановича, Борисова Алексея Ильича, Карчагина Дмитрия Игнатьевича, Винидиктова Павла Винидиктовича и Кульбаева Исабила пропавших без вести при выполнении боевого задания на Безымянной высоте в р-не с. Грузино, 22.11.1942 исключить из списков батальона и со всех видов довольствия при батальоне с 25.11.1942
п.3
Исключить с котлового довольствия при б-не с 25.11 2 красноармейцев 1012 сп выбывших в свою часть и 4 командиров, 29 кр-цов из отдельной Разведроты выбывших убитыми и ранеными.
Справка: Строевая записка за 25.11.42.».
При дальнейшем изучении документов 577-ого осапб был найден приказ по батальону № 131 от 06.11.1942 года (ЦАМО РФ фонд 33161 опись 109401 дело 2 л. 70), в котором говорилось «за образцовое выполнение боевых задач на фронте борьбы с немецко-фашист[с]кими извергами, за проявленную при этом отвагу и мужество, в день празднования 25 годовщины Великой Октябрьской Социалистической революции нижепоименованному командно-начальствующему и рядовому составу объявить от лица службы «Благодарность»: лейтенанту Захватошину Виктору Васильевичу, Стец Степану Лаврентьевичу, сержанту Иванову Николаю Алексеевичу, Иванову Ивану Васильевичу, красноармейцам Шовину Александру Ивановичу, Борисову Алексею Ильичу, Фомину Василию Сергеевичу, Молчанову Михаилу Андреевичу, Корчагину Дмитрию Игнатьевичу, Венедиктову Павлу Венедиктовичу, Коршунову Андрею Андреевичу, Батурину Василию Петровичу, Блохину Михаилу Алексеевичу, Романову Ивану Михайловичу, Сураеву Михаилу Васильевичу, зам. политрук Фирсову Михаилу Степановичу, ст. сержанту Левашову Матвею Михайловичу, кр-цу Семенову Михаилу Васильевичу, сержанту Ларионову Константину Платоновичу, кр-цу Кульбаеву Исабая 1014 сп, Шульгину Игнатию Федоровичу 1014 сп, Мирошникову Федору Фомичу 1016 сп, Макарову Михаилу Дмитриевичу (прим. – тоже 1016 сп), Ефремову Николаю Лаврентьевичу (прим. – тоже 1016 сп), Лозового Михаила Леонтьевича (прим. – тоже 1016 сп).
При детальном изучении фамилий перечисленных в приказе было установлено, что благодарность объявлена сапёрам, работавшим на «грузинском» подкопе.
Обобщив собранную информацию, можно составить список сапёрной группы, работавшей на минном подкопе: руководитель раскопа – командир 2-го взвода 2-й роты 577-го отдельного сапёрного батальона лейтенант Стец Степан Лаврентьевич, его заместитель по политчасти, политрук 2-го батальона 1016 стрелкового полка старший лейтенант Сафронов Федор Григорьевич, составитель плана подкопа и производитель работ – заместитель командира 2-й роты 577-го отдельного сапёрного батальона младший политрук (лейтенант) Захватошин Виктор Васильевич, руководитель на раскопе – командир взвода 1-й роты 577-го отдельного сапёрного батальона лейтенант Рыжихин Константин Васильевич. Первая группа из шести сапёров проходчиков, которая работала на раскопе и погибла в нем: старший сержант Иванов Николай Алексеевич, ефрейтор Шовин Александр Иванович и рядовые: Венедиктов Павел Венедиктович, Корчагин Дмитрий Игнатьевич, Кульбаев Жабай (Исабия), Борисов Алексей Ильич, и вторая группа: старший сержант Левашев Матвей Михайлович, старший сержант Мирошник[ов] Федор Фомич, Макаров Михаил Дмитриевич, Лозовой Михаил Леонтьевич, Ефремов Николай Лаврентьевич и Шульгин Игнат (Игнатий) Федорович. Ещё одна группа сапёров, работавших на заготовке стройматериалов для раскопа: сержанты Иванов Иван Васильевич и Ларионов Константин Платонович, заместитель политрука Фирсов Михаил Степанович, красноармейцы: Фомин Василий Сергеевич, Молчанов Михаил Андреевич, Коршунов Андрей Андреевич, Батурин Василий Петрович, Блохин Михаил Алексеевич, Романов Иван Михайлович, Сураев Михаил Васильевич и Семенов Михаил Васильевич. Всего ДВАДЦАТЬ СЕМЬ человек.
Документальных подтверждений о том, что «сержант Михайлов и рядовой Смирнов» работали в группе сапёров на минном подкопе и находились 22–23 ноября 1942 года в траншее на высоте «Безымянная», и в ходе боя погибли или пропали без вести, нами найдено не было. В архивных документах 577-го отдельного сапёрного батальона 288-й стрелковой дивизии, было найдены данные о том, что 13 мая 1942 года в качестве пополнения в батальон прибыл Михайлов Василий Михайлович (Опись 109401 дело 2). Дополнительных сведений по военнослужащему с фамилией Михайлов в деле выявлено не было.
Аналогично дела обстоят и с «рядовым Смирновым». На листе 21 (Опись 109401 дело 2) имеется приказ от 20 июня 1942 года, где указан в составе взвода разведчиков: красноармеец Смирнов Николай Тимофеевич, но 23 июня 1942 года красноармеец Смирнов убыл в 834 ап (834-й артиллерийский полк 288-й стрелковой дивизии (Опись 109401 дело 2 лист.22). Дополнительных сведений в деле по военнослужащему с фамилией Смирнов так же не выявлено.
Приказом по 577-му отдельному сапёрному батальону № 131 от 06.11.1942 года весь командно-начальствующий и рядовой состав сапёрной группы, работавшей на минном подкопе был поощрён, но фамилий сержанта Михайлова и рядового Смирнова в этом списке нет.
Возможно, фамилии этих бойцов на стелу были внесены только на основании воспоминаний участника подкопа – сапёра Михаила Леонтьевича Лозового...
В архивных документах 4-й армии были найдены дополнительные сведения по численному составу группы сапёров, которые работали на минном подкопе в день, когда немцы атаковали траншею.
В Боевом донесении штаба 288-й стрелковой дивизии от 19.00 23.11.1942 № 294 (ЦАМО РФ фонд 459 опись 4634 дело 114 л. 98) было указано, что 22 ноября 1942 года в гарнизоне на «Безымянной» высоте, было только «9 сапёр». Из докладной записки политрука 2-й роты 2-го батальона 1016-го стрелкового полка Федора Григорьевича Сафронова от 24 ноября 1942 года (ЦАМО РФ ф. 459 оп. 4634 д. 114 л. 118) и из донесения о боевых действиях 288-й стрелковой дивизии от 22 ноября 1942 года (ЦАМО РФ ф. 459 оп. 4634 д. 114 л. 111) удалось выяснить, что в ноябре из сапёрной группы «...два бойца вышли из строя в связи с легким ранением, которые находятся на излечении в госпитале...», и еще «...одного сапёра, отведённого за проявление трусости».
Из ранее указанных документов мы установили, что в госпиталь были направлены лейтенант командир 2 взвода 2 роты Стец Степан Лаврентьевич и красноармеец Шульгин Игнат Федорович раненые 22 ноября 1942 года.
Также были найдены документы на сапёра, отведённого за проявление трусости на листах 72 и 74 оборот:
«Приказ №134 по 577 Отдельному Сапёрному батальону
«11» ноября 1942 года «Действ. Армия»
Кр[асноармее]ц 76 мм батареи 1016 сп Ефремов Николай Лаврентьевич прикомандированный для работ к батальону, будучи в ночь с 6 на 7 ноября 1942 года часовым около землянок взвода на высоте 25.6 во время артиллерийского и минометного обстрела противником высоты самовольно покинул пост и ушёл из-за трусости к переправе.
Дело о самовольном оставлении поста Ефремовым передать прокурору для привлечения к уголовной ответственности.
Справка: рапорт зам.командира 2 роты лейтенанта Захватошина от 8.11.1942.

Приказ №138 по 577 Отдельному Сапёрному батальону
«19» ноября 1942 года по части строевой Действ. Красная Армия
Прикомандированного к вверенному мне батальону кр-ца Ефремова Николая Лаврентьевича, осужденного Военным трибуналом 288 сд по ст. 193.15 п. «Д» УК Р.С.Ф.С.Р. на Семь лет лишения свободы, направляю в штрафную роту сроком на 2 м-ца с сего числа».
Вернёмся к письму с воспоминаниями Лозового, в которых он утверждал, что на высоте находилось семь человек, а не девять, и двое из них спаслись. Это лейтенант Рыжихин и еще один сапёр, возможно, Ефремов Н.Л. (но кто – точно не помнил). Получается, что это письмо в части количественного состава сапёров и фамилий противоречит архивным документам. Кроме того, осужденный Военным трибуналом и направленный в штрафную роту Ефремов Н.Л. не мог находиться в составе гарнизона 22 ноября 1942 года.
Мы ещё раз убедились, что при проведении исследований необходимо с большой осторожностью использовать воспоминания ветеранов, не умаляя их ценности и информативности, но пытаясь перепроверить их и подтвердить архивными документами. Нужно также учитывать, что письмо с воспоминаниями Лозового было написано на имя Евдокимова О.А. спустя почти тридцать лет после известных нам событий, на украинском языке, и может содержать ошибки. Также нужно учитывать и неточности при переводе письма на русский язык...
Подводя итог нашего исследования первого вопроса – количественного состава погибших сапёров, можно точно утверждать, что 23 ноября 1942 года погибло ШЕСТЬ ГЕРОЕВ.

* * *
Если с первым главным вопросом мы разобрались, можно сказать, без особых проблем, и его можно было рассмотреть отдельно, то два последних вопроса – об обстоятельствах гибели сапёров и причинах, по которым операция по созданию подкопа потерпела неудачу, – оказались настолько переплетены, что ответить на каждый из них в отрыве невозможно.

Пока мы исследовали документы 288-й стрелковой дивизии, нас, как и непосредственного участника «грузинского» подкопа сапёра 1016-го стрелкового полка сержанта Михаила Лозового, мучил главный вопрос: «...Какая причина помешала нашей работе? Ходили разговоры, что два наших автоматчика, когда мы закончили копать и ушли на пересменку, помыться в бане, утром ещё в темноте, перебежали к немцам и предали нашу работу...»
Ещё один абзац из книги «Дновский крест: Боевой путь 288 Дновской стрелковой дивизии» нас настораживал: «...Да, противник, так или иначе, узнал о подкопе... Уже в последний день беспокойство дивизионного начальства вызвали неожиданно расставленные немцами флажки красного цвета как раз в районе подкопа, а ночью по скрытой от глаз противника траншее, где размещался охранный взвод автоматчиков, враг обрушил внезапный и сильный орудийно-миномётный налёт, за которым последовала атака немецкой пехоты, в результате которой противнику удалось вытеснить стрелков».

Сразу несколько версий возникло и прорабатывалось нами на основании имеющихся данных:
Первая. О подкопе рассказал или рассказали предатели – перебежчики.
Вторая. Немецкая сторона узнала о подкопе случайно, когда он приблизился к их укреплённым позициям, которые, в свою очередь, имели подземные сооружения, и в них стал слышен шум подземных работ. Как ни старайся работать с повышенной секретностью, но можно услышать шум сооружения подземного подкопа, удары ломом и лопатой, стук топора, которым вбивали и укрепляли доски свода подкопа. Возможно, в связи с этим немцами на своих позициях была вырыта контр-сапа, где прослушивался весь ход земляных работ?
Третья. Перед немецким наступлением над участком, где располагался подкоп, участились пролёты немецкой авиации, и, возможно, ими велась аэрофотосъёмка данного участка. Если совместить снимки, сделанные с высоты, можно было увидеть многие детали.
И последняя, четвертая. Все работы по созданию минного подкопа велись в особом секретном режиме, почти восемьдесят три дня. Все это время сложно сохранять режим особой секретности и рано или поздно следы активности возле подкопа и траншеи наших подразделений стали очень заметными. В это время выпал снег, а на снегу слишком стали заметны следы передвижения (тропинки) как сапёров, так и автоматчиков, следы доставки строительных материалов к подкопу и выноса земли.
Подтверждения или опровержения всех четырёх версий необходимо было искать в немецких документах.
Немного забегая вперед, скажем, что после изучения немецких документы нам стало немного легче... И можно уверенно сказать – НЕ БЫЛО среди участников подкопа и охранявших их автоматчиков предателей-перебежчиков, НИКТО не предавал Родину...
И из всех выдвинутых нами версий именно ЧЕТВЁРТАЯ оказалась верной.
А теперь все по порядку. После отступления в декабре 1941 года из-под Тихвина частей 39-го моторизованного корпуса вермахта и ухода на западный берег Волхова частей 38-го армейского корпуса, обеспечивающего южный фланг наступающей группировки, на восточном берегу Волхова остались два немецких плацдарма. По замыслу командования группой армий «Север», в случае организации повторного наступления в восточном направлении они должны были служить исходным рубежом, откуда будет взламываться оборона наших войск. Один такой плацдарм был организован в районе нынешнего города Кириши Ленинградской области – «Киришский», а другой – в районе поселка Грузино нынешнего Чудовского района Новгородской области – «Грузинский».
В географическом отношении Грузинский парк является господствующей высотой над окружающей его местностью. С грузинской возвышенности можно обозревать местность свыше 10 километров в радиусе. Кроме того, на высоте в Грузинском парке были расположены крепкие старинные постройки замка графа Аракчеева. Пользуясь этим, противник создал мощную оборонительную систему.
Первая линия обороны проходила по восточному скату Грузинского парка, между столетних деревьев, растущих на восточном склоне парковой высоты. Передний край противника был опутан проволокой, за которой располагались минные поля и противотанковые заграждения.
Вторая линия немецкой обороны, связанная с первой траншеями и ходами сообщений, проходила по противоположному скату парковой высоты.
Опорными пунктами противнику служили Аракчеевские казармы, церковь и здание библиотеки.
«Срезать» плацдарм у Грузино воины 52-й армии Волховского фронта пытались ещё в декабре 1941 года. Тогда удалось частично освободить посёлок, но полностью поставить его под свой контроль не удалось. Повторные попытки предпринимались и несколько позднее.
В журнале боевых действий 288-й стрелковой дивизии были найдены записи, из которых стало известно, что в мае 1942 года площадь плацдарма была ещё «уменьшена», когда наши подразделения захватили немецкую траншею на северном скате высоты «Безымянная»:
«8.5.42....Ударная группа 1016, 1014 сп и уч.[ебного] б-на [батальона] вели активные действия по овладению парком Грузино и выс. «Безымянная» на отд. уч-ках имели незначительное продвижение, но, встретив сильное огневое сопротивление пр-ка, понесла значительные потери и овладеть парком не смогла...
9.5.42....Ударная группа 1014 и 1016 сп продолжала выполнять задачу по овладению парком Грузино и выс. «Безымянная», но успеха не имела, после чего закрепились на достигнутых рубежах...» (ЦАМО РФ ф. 1586 оп. 1 д. 17 л. 85 об, 86).
Полностью овладеть плацдармом не удалось, и к лету 1942 года линия фронта на этом участке окончательно стабилизировалась. Успехом можно считать только переход в советские руки передовой траншеи противника.
Согласно имевшимся разведывательным данным, на плацдарме занимал оборону 540-й пехотный батальон особого назначения (540 Infanterie Bataillon z.b.V.). Под таким длинным названием скрывалось штрафное подразделение вермахта. В его состав входили три стрелковые, одна пулемётная и одна штрафная роты. Из тяжёлого вооружения, по советским данным, в составе батальона имелись по два 150-мм и 75-мм орудия, 4 противотанковые пушки калибра 37-мм, 2 зенитных орудия, шесть миномётов калибра 105-мм и девять 50-мм, 12 станковых, 4 крупнокалиберных и 36 ручных пулемётов, а также 9 противотанковых ружей (ЦАМО РФ ф. 2845 оп. 3 д. 4 л.5 об).
По информации, размещенной на сайте Lexikon der Wehrmaht, в составе 540-го пехотного батальона имелись четыре роты и штаб. Об иных подразделениях не упоминается. Летом 1942 года он использовался в составе дивизии СС «Полицай» в боях против окруженных частей 2-й Ударной армии, а с августа 1942 года находился в непосредственном подчинении командования 1-го армейского корпуса и занимал позиции на плацдарме у Грузино. Командиром батальона в период с 16 июня 1942 года до августа 1942 года и с зимы 1942/1943 (точная дата неизвестна) до 21 июля 1943 года был майор Вольфганг Крейчмер (Wolfgang Kretzschmar). Промежуток между двумя указанными периодами командования был вызван необходимостью лечения Крейчмера после ранения. Кто конкретно исполнял обязанности на этот период, пока установить не удалось.
Отсутствие на плацдарме серьёзной группировки противника, имевшей наступательный потенциал, и невозможность её быстрого наращивания позволили командованию 4-й армией, в чью зону ответственности вошел плацдарм, провести замену подразделений, которые его блокировали.
В соответствии с частным боевым приказом войскам 4-й армии от 19 августа 1942 года приказывалось: 58-й стрелковой бригаде, усиленной 206-м ОПАБом, в ночь с 23-го на 24-е августа 1942 года сменить 1016-й стрелковый полк и прочно оборонять рубеж - Новая деревня, высота 25.6, Хотилово, Грузино, (исключительно) Переход, совхоз Большевик, не допуская расширения плацдарма противником и накапливания его в парке Грузино. Всеми огневыми средствами подавлять огневую силу и технику противника; разрушать его огневую систему в парке, на переправе на западном берегу реки Волхов (деревня Левый Бережок и завод «Красный фарфорист»». Прочно прикрывать огневыми средствами район высота 25,6, выход из Грузинского парка и стыки с левым соседом, на участках деревень Переход и Сивора.
23 августа 1942 года командование пулемётно-артиллерийского батальона получило приказ командования 288-й стрелковой дивизии № 0060, который гласил: «В соответствии с приказом войскам 4-й армии от 21.08.42 г. № 178-ш, Приказываю:
1. 206 артиллерийско-пулемётному б-ну по окончании учебного сбора, в ночь с 23 на 24.08.42 г. сменить 58-ю отд. стр. бригаду и 1016 стр. полк и упорно оборонять рубеж выс. 25.6, Модня, Хотилово, Грузино, (иск) Переход, свх Большевик. Задача прежняя…» (ЦАМО РФ ф. 1586 оп.1 д. 33 л. 128).
Командный пункт батальона расположился на восточном скате высоты у деревни Мотылье.
Фактически снятие с позиций 58-й стрелковой бригады было осуществлено в ночь на 25 августа 1942 года.
Таким образом, с конца августа 1942 года большая часть вражеского плацдарма блокировалась бойцами 206-го опаб и только на его северном фланге, в сторону дороги на деревню Модня и Мотылье, занимали позиции два батальона из состава 288-й стрелковой дивизии.
В состав 206-го батальона входили четыре пулемётные роты, взвод связи и взвод боепитания, а также хозяйственное отделение. Каждая рота имела свою батарею из двух 76-мм и двух 45-мм орудий.
Батальоном командовал старший лейтенант Федор Максимович Кольцов, комиссаром являлся батальонный комиссар Демченко, а начальником штаба лейтенант Александр Николаевич Лашинский.
Ротами командовали:
1-я пулемётно-артиллерийская рота – лейтенант Сундатов Ф.Н.,
2-я пулемётно-артиллерийская рота – лейтенант Бутузов В.И.,
3-я пулемётно-артиллерийская рота – лейтенант Говорухин,
4-я пулемётно-артиллерийская рота – лейтенант Калинин, (ЦАМО РФ ф. 2845 оп. 3 д. 4 л.2 об).
Первая пулемётно-артиллерийская рота заняла оборону с правого фланга батальона на участке отметка 25.6 (исключительно), деревня Хотилово, отметка 26.3, имея свои опорные пункты в деревнях Модня, Хотилово и школе.
Вторая рота заняла участок д. Хотилово (исключительно), Спичечная фабрика, Котельная фабрика и д. Мотылье, с опорными пунктами: Спичфабрика и д. Мотылье.
Третья рота оборонялась на участке д. Переход (исключительно), сарай юго-западнее совхоза «Большевик» против завода «Красный фарфорист» и деревня Левый Бережок, что на западном берегу Волхова.
Четвертая рота имела позиции непосредственно в селе Грузино, совхозе «Большевик» (ЦАМО РФ ф. 2845 оп. 3 д. 4 л.4, об).
С занятием участка обороны, батальон принял от сменяющих частей систему фортификационных сооружений, а также противопехотные и противотанковые заграждения. Принимаемые позиции отражены на рисунках 1 и 2.

Рисунок 1. Схема расположения частей 58-й стрелковой бригады 6-го гвард. стрелкового корпуса в районе Грузино по состоянию на 04.08.1942 г.
Рисунок 2. Схема инженерных заграждений и минных полей по 58-й стрелковой бригаде в районе Грузино по состоянию на 13.08.1942 г.

В журнале боевых действий 206-го опаб имеются следующие свидетельства о качестве принятых оборонительных позиций: «По заключению специалистов военно-инженерного дела, принятая система оборонных сооружений не отвечала требованиям современного оборонительного боя, даже полевого подвижного типа.
Скрытые пути подхода к переднему краю отсутствовали. Траншеи, ходы сообщения имели неполный профиль. Огневые точки имели небрежное устройство: слабые, не выдерживающие 105 м/м снаряда, амбразуры имели узкий сектор обстрела, что лишало возможности эффективного огня по целям противника. Блиндажи и жилые землянки не являлись надежными укрытиями и не отвечали элементарным санитарным условиям.
Пассивные средства обороны – минные поля, проволочные заграждения были в состоянии их запущенности…» (ЦАМО РФ ф. 2845 оп. 3 д. 4 л.4 об 5).
После занятия нового рубежа обороны командованием 206-го батальона не были предприняты достаточные меры по дооборудованию огневых точек и всей системы обороны в целом, за что командиру старшему лейтенанту Кольцову и комиссару батальона батальонному комиссару Демченко приказом командира 288-й стрелковой дивизии от 10 сентября 1942 года № 085 были объявлены выговоры (ЦАМО РФ ф. 1586 оп. 1 д. 33 л. 131 – 132).
После этого Кольцовым был намечен план оборонных мероприятий, предусматривающий, в первую очередь, создание фланкирующей системы огня, перестроение системы фронтального огня, усовершенствование огневого обеспечения стыков на флангах и их маскировку. Создавалась система траншей и ходов сообщения с водосточными колодцами общим протяжением до 10 километров. Этот план, благодаря энергии и инициативе начальника инженерной службы батальона старшего лейтенанта Ивана Семеновича Солодикова, был выполнен в полном объёме к началу ноября 1942 года.
Были оборудованы скрытые подходы к огневым точкам на просматриваемых противником участках; установлены маскировочные заборы; отрыто свыше пяти километров траншей и ходов сообщений первой очереди. Благодаря оборудованию водосточных колодцев, в траншеях уменьшилось количество грунтовой воды. Солдаты работали по 20 часов в сутки. В результате усовершенствования обороны, потери в людях уменьшились до минимума.
Несмотря на проведённые работы, командованием 288-й стрелковой дивизии организация обороны на участке 206-го пулемётно-артиллерийского батальона и состояние дисциплины оценивалась неудовлетворительно.
В начале октября 1942 года было зафиксированы три факта дезертирства солдат из батальона, а при проверке были выявлены нарушения порядка несения караульной службы. За указанные нарушения приказом командира 288-й стрелковой дивизии от 05 октября 1942 года № 090 командир 3-й роты старший лейтенант Говорухин и комиссар той же роты старший политрук Пилигач были преданы суду военного трибунала.
Комиссару батальона старшему политруку Горбунову был объявлен выговор, а в отношении командира батальона старшего лейтенанта Кольцова командование 288-й дивизии ходатайствовало перед командованием армии о снятии его с должности и использовании с понижением в звании, (ЦАМО РФ ф. 1586 оп. 1 д. 33 л. 137).
При очередной проверке в 206-м батальоне были выявлены грубые нарушения при обустройстве и содержании огневых точек, а также организации службы в целом. Отмечалась завшивленность бойцов и серьёзные упущения в организации кадровой работы. Приказом командира 288-й стрелковой дивизии от 4 ноября 1942 года № 0102, (ЦАМО РФ ф. 1586 оп. 1 д. 33 л. 151 - 153), командир батальона, уже капитан, Кольцов был привлечён к дисциплинарной ответственности (арестован на 5 суток), а в период между 15 и 22 ноября 1942 года произошла смена командования.
Новым командиром 206-го отдельного пулемётно-артиллерийского батальона был назначен майор Александр Александрович Веселов, а на должность начальника штаба – старший лейтенант Павел Емельянович Константинов (ЦАМО РФ ф. 2845 оп. 3 д. 4 л.8).
До ноября 1942 года боевая деятельность советской и немецкой сторон сводилась, в основном, к взаимным артиллерийским, миномётным и пулемётным перестрелкам, а также деятельности разведывательных групп.
Немецкое командование уже не помышляло о крупных наступательных операциях на северном участке фронта, но приказа об оставлении плацдармов на Волхове пока не последовало.
В ноябре 1942 года под Грузино немецкая сторона стала готовить операцию по тактическому улучшению своих позиций, а советская сторона уже с сентября готовила врагу достаточно необычный «сюрприз». Как это часто случается на войне, стороны реализовывали свои планы и не догадывались о планах противника.
Опыт весенних боёв в районе Грузино показал, что немецкие подразделения на плацдарме создали устойчивую систему обороны с развитыми инженерными сооружениями. Позиции пехоты базировались на системе ДЗОТов, были прикрыты минными полями и проволочными заграждениями. Ворваться в траншеи врага без значительных людских потерь не представлялось возможным. В составе 288-й дивизии не имелось и достаточных огневых средств, чтобы дистанционно подавить немецкую оборону. Армейское командование также, вероятно, не было заинтересовано в проведении крупной операции по уничтожению плацдарма.
В этих условиях и родилась немного необычная идея о проведении минного подкопа к немецким позициям с последующим его подрывом. Исполнение замысла позволяло нарушить оборонительный периметр врага и броском стрелковых подразделений ворваться на его позиции до того времени, как целостность обороны будет восстановлена. Успеху должно было способствовать малое расстояние между советскими и немецкими траншеями, которое составляло всего от 30 до 60 метров.
В технике военного дела метод подкопа применялся уже достаточно давно. Подземные работы применялись для обрушения стен, для поджога деревянных сооружений, или для скрытного проникновения в осаждаемое сооружение. С появлением взрывчатых веществ возникло такое понятие как подземно-минная война. Когда в ходе боевых действий при помощи артиллерии было невозможно уничтожить укрепления противника, стали использовать подземные мины, стараясь подойти минными галереями (тоннелями, горнами, сапами) под укрепления противника, разрушить их взрывом и занять образовавшуюся воронку.
Кстати, от французского слова sape – мотыга, в дальнейшем произошло производное слово «сапёр» – sapeur – вести сапы, подкапываться.

Историческая справка

Тактика подкопов нашла свое широкое применение в годы Русско-Японской и Первой Мировой войны, когда воюющие армии не имели достаточно эффективных средств прорыва обороны противника. На Восточном фронте Первой Мировой войны известно о 50 случаях производства подземных минных работ, а на Западном фронте всего за два года войны союзниками было взорвано 867 горнов: в 1916-м – 750, а в 1917-м – 117 горнов. С немецкой стороны было произведено 802 подкопа: 696 в 1916 году и 106 в 1917 году. Общая цифра составила 1 669 горнов с обеих сторон.

Продолжение следует…

1.Памятник на могиле сапёров.
2. Поиски подкопа.
3.Глубина раскопок требовала привлечения тяжёлой техники.

Сообщение **Raid** » 25 янв 2024, 08:35

4.С помощью экскаватора удалось очистить тоннель и добраться до его перекрытий.
5. Сапёр Павел Венедиктович Венедиктов.
6. Сапёр Николай Алексеевич Иванов со своей семьей.